Когда утром мне доложили, что она уже встала и позавтракала, решил навестить и попробовать освоить с ней несколько наших слов. Девушка не ожидала меня, она рассматривала рубиновое колье, которое было в числе других моих подарков. Я задумался, другая женщина бросилась бы к зеркалу, примерять украшения, а эта даже не вытащила его из коробки, только осторожно трогала пальцами камни, как будто боялась повредить. «Таня – необычное имя»,– подумал, глядя на её хрупкую фигурку, чётко обрисованную светом, падающим из окна. Молочная кожа, светлые волосы. Увидела меня, её щёки порозовели, наверное, поняла, что не совсем прилично выглядит, оставила коробочку и отошла. Но у меня уже нарастало желание обладать этой необычной женщиной. Не понял, почему она сопротивляется. Может это такая игра, что б сильнее завести мужчину? Что ж поиграем вместе. Впечатал её в стену, целуя и тут… Она укусила меня, не имея возможности вырваться из моего захвата, просто прокусила мне губу! Я был зол! Нет, я был в бешенстве! Ни одна женщина не позволяла себе такой выходки с лордом Канни Лоб. Я мог бы убить её одним взмахом руки, но что-то останавливало. А она затравленно смотрела изподлобья, но похоже не собиралась извиняться. Дерзкая девчонка!

В раздражении налил себе ещё крепкого вина. Вошел Узор, скользнул взглядом по полупустой бутылке, сел в кресло у окна:

– Что, не помогает?

– Нет! – одним движением опрокинул в себя второй бокал.

– Почему ты отпустил её?

– Пусть идёт, я расплатился с ней за спасение моей жизни, что ещё надо?

– И как же ты расплатился?– голос звучал задумчиво-спокойно.

– Как можно расплатиться с ламину, дорогие наряды, украшения. Теперь она даже может бросить своё ремесло, если пожелает Того, что я ей подарил, хватит на безбедную жизнь до самой старости.

Советник молчал, устроив подбородок на сплетённых пальцах и о чём-то напряженно думал, морща лоб.

В дверь робко постучали, я позволил войти. На пороге появилась Эмма, девушка, которая прислуживала Тане.

– Лорд Канни, прошу прощения, – пролепетала она, – ваша… гостья ушла.

– Я знаю, ты всё собрала, что теперь принадлежит ей? – спросил, не глядя на девушку, и стараясь не показывать раздражение, которое вызывала эта «гостья», что б не пугать напрасно служанку.

– Она взяла только дорожные сапоги и плащ, – робко произнесла девушка, понизив голос.

– Глупая женщина, – я криво усмехнулся, – пусть так, остальное можешь забрать себе.

– Но украшения…!

– Что? – я вперил в несчастную яростный взгляд, – ты хочешь сказать, что она отвергла мои подарки?

– Она больше ничего не взяла, – побледневшая служанка смотрела на меня расширенными от ужаса глазами.

Я, не помня себя кинулся в гостевую комнату. Здесь всё осталось так же, как при последнем моём посещении. Платья, коробки с украшениями, только верхняя, по- прежнему, была открыта, и на белом бархате каплями крови светилось рубиновое колье. Да ещё несколько открытых коробок из- под обуви. Обернулся к вошедшим Эмме и Узору.

– В чём же она ушла?

– В своей одежде, только сапоги одела, и… я ей плащ дала, а она не сразу его взяла… – тихо произнесла девушка, и осеклась, опустив голову.

– Она…, эта ламину оценила мою жизнь сапогами и дешевым плащом?!– я буквально взревел, сжимая кулаки.

– Канни, – спокойно произнёс Узор, подошел, рассматривая ожерелье, – а ты уверен, что она ламину? Лично мне так не показалось.

На меня словно вылили ушат холодной воды. В памяти всплыла звонкая пощёчина, как она убегала, её испуганный взгляд там, в лесу, затравленный, но в то же время полный вызова, уже здесь. Если я не прав, и она вовсе не продаёт себя, я оскорбил её. Ведь я же шел сюда вовсе не для того, чтобы овладеть ею. Меня никогда не тянуло к падшим женщинам. Но она стояла такая хрупкая, светлая, трогательная, и я поддался искушению владеть этим телом. Терпение никогда не было моей добродетелью.