– Какой же я идиот, что позволил вам уехать так надолго! Я тут чуть с ума не сошел без вас. Жить без вас не могу! Я теперь только понял, как я тебя сильно люблю. В следующий раз поедем только вместе.

И в такие минут ревность переставала душить меня. Эти счастливые дни перечеркивали все плохое в нашей семейной жизни.

Второе негативное явление в нашей семье – это многочисленные родственники мужа. Возможно, это еще одна форма проявления моей ревности. Во всяком случае, так утверждает мой муж. А у него самого, по моему мнению, очень сильно развиты родственные чувства. Причем не так было бы обидно, если бы дело касалось именно родственников, хотя бы троюродных братьев и сестер.

С самого начала нашей совместной жизни к нам, в частности, к мужу стала приезжать родня. Муж у меня из сельской местности, а точнее, из колхоза. Там все знают его родителей, братьев, сестер. А братьев и сестер у него много. И получается такая милая картина. Первыми нашими гостями были мужчина средних лет, колхозный учитель, уважаемый человек. Он привез своего племянника с женой, молодую пару. У молодой жены племянника уважаемого колхозного учителя были проблемы чисто женского характера, которые, как они полагали, лучше решать со столичными светилами медицины.

Ну, что ж, вполне логично. Тем более в Москве живет сын уважаемого земляка (земляк – это отец моего мужа), который не откажет в гостеприимстве своему бывшему учителю. Какое там откажет! Ему, уважаемому учителю, и в голову не могла прийти такая мысль. Нам, то есть его бывшему ученику и его жене, просто выпало счастье принять у себя такого дорогого, уважаемого гостя, даже с комплектом его родственников.

А мы тогда снимали одну комнату в двухкомнатной квартире. И жили в квартире вместе с ее хозяйкой. В маленькой комнате порядка двенадцати метров у нас стояли полуторная кровать, стол, стул и маленький черно-белый телевизор на тумбочке. Только телевизор был нашим собственным, его мы купили на сэкономленные деньги. И вот сюда приехали родственники… И не на одну ночь.

О, надо иметь богатое воображение, чтобы представить себе полную картину нашей действительности. Не говоря о страшной тесноте, я мучилась моральной стороной вопроса. Во-первых, неудобно и стыдно было перед хозяйкой квартиры за этот цыганский табор. Во-вторых, меня просто бесило отношение моего мужа к данной ситуации. Он приносил меня в жертву, лишь бы угодить своим уважаемым землякам. Ведь я должна была показать себя еще с лучшей стороны, как хозяйка и как кухарка: вкусно и разнообразно готовить, сообразить, как всем удобно постелить и обязательно всегда быть в хорошем настроении.

– Потерпи, моя дорогая. Он ведь мой учитель, учил всех моих братьев и сестер. И к тому же отец ему дал мой адрес. Это, считай, просьба отца. Да и вообще, ко мне приехали, как к человеку, и я должен принять их, как человек.

«Какой же он у меня благородный!» – думала я в тот момент, испытывая смешанные чувства недовольства и одновременно гордости за мужа.

Затем, спустя неполный месяц после учителя, приехали другие гости. Не менее дорогие, не менее уважаемые. Их было двое – муж с женой, люди среднего возраста. Родственники мужа сестры моего мужа. У них тоже была проблема со здоровьем. Они тоже решили обратиться за помощью к столичным светилам медицины, благо она в Союзе бесплатная. Тем более, что в Москве есть, у кого остановиться. Для них тоже мы должны были создать максимально удобные условия. Не дай бог, обидим. Мы им уступали свою кровать, а сами устраивались на ночь на полу. Половая жизнь, в прямом смысле этой фразы. Гостила родня, как правило, минимум три недели.