Глядя в окно, я замечаю, что некоторые люди уже проснулись, надо срочно ложиться. Сон совершенно не идёт. Посмотрев на себя в зеркало, я обнаружила, что мои глаза невероятно краснючие. Я закрываю их на несколько секунд, расслабляю веки и позволяю глазам отдохнуть, они трудились целую ночь, позволяли мне прочитывать слово за словом, предложение за предложением, страницу за страницей, а сейчас пора воздать им должное, чем я и занимаюсь.

Так интересно, что бабушка единственная, кто заметила, что я изменилась, наверное, это от того, что мы с ней не так часто видимся. Но мне так приятно, что она видит нечто другое во мне, что даже я не могу разглядеть. Размышления об этом окутывают меня теплом, я не одна в этом мире. Это всё так странно осознавать после произошедшего. Дедушки не стало месяц назад. До этого момента мне не приходилось терять близких людей, а тут вдруг умирает самый важный человек моей жизни. Мы были с ним слишком близки, между нами существовало понимание на каком-то более высоком уровне, нежили на словах и, казалось, возрастного расстояние и не было. И поначалу, когда случилась эта трагедия, я отрицала происходящее, я не была готова принять уход деда из жизни, мне казалось, что все решили просто пошутить. Это всего лишь глупая шутка, – твердила я себе, но время шло и с каждым разом всё больше и больше вынуждало меня принять действительность, переставая искать бесконечные оправдания происходящего, которые уже настолько иссохли, что даже самовнушение перестаёт работать. Тогда-то боль охватывает новой силой и становится невыносимо, меня засасывало в пучину отчаяния и, казалось, что вынырнуть я не в силах. Внутри разгоралось желание покончить с этим, и я начала в серьёз задумываться об этом. Но, когда я представляла нашу с дедушкой встречу, я была уверенна, что мы встретимся, что бы там ни было после смерти; дак вот, когда я представляла это, то видела осуждающий взгляд дедушки, а после слова:

– Ну и? Что дальше?

Я стою в полной растерянности не в силах найти подходящие слова.

Вспоминается опять же высказывание деда: «Умереть ты всегда успеешь, успей пожить!»

Наверное, только так я тогда и могла выжить. А ещё, спустя некоторое время я поняла, что главная причина, моих суицидальных мыслей состояла не в уходе из жизни дедушки, а в том, что мне было жаль себя, а не его, было невыносимо представлять, что теперь придётся существовать в этой реальности без него, без его слов, поддержки, внимания. А это было отвратительно. Но сейчас я вновь ощутила кусочек дедушки, ведь он безумно любил бабушку, поэтому в ней я ощущаю его более всего.

Довольно с рассуждениями, сейчас мне необходим сон.

– Наша машинка подъезжает, готов?

Я неуверенно кивнул. Вынув граббер из кармана, я чуть высунулся из-за угла, чтобы было видно происходящее. Чёрная Toyota парковалась в нескольких метрах от меня. Мы с Тёмой стояли за двумя противоположными стенками, разделяющими парковку. Для такого места здесь поразительно хорошее освещение, над каждым парковочным местом весела длинная трубчатая лампа. Разбить парочку из них было бы неплохо, а ещё лучше пару пар. Взять бы биту и с размаху вмочить по ним, только одна загвоздочка – биты-то у меня нет, да и водитель Toyota вряд ли это оценит.

Ужасно хотелось закурить. Ещё, как назло, мужик делал всё очень медленно. Бросив беглый взгляд напротив, я заметил, что не одного меня это напрягало – Тёма нервно дёргал ногой. Ну же, давай паркуйся быстрей, мудила. Левая рука нащупала в кармане штанов пачку, перспектива закурить сейчас казалось всё более реальной, глядя на тормоза.