С неприятным предчувствием Полли поднялась и вошла в бакалейную лавку. На стуле сидел седеющий мужчина с сигарой во рту, откинувшись назад вместе со стулом. Когда Полли вошла, он даже не пошевелился, чтобы встать, но прищурился и окинул ее взглядом с головы до ног, как будто пытался сквозь одежду оценить ее фигуру.

– Вы недавно обслуживали двух приезжих? – спросила Полли, волнуясь. – У одного из них перевязана рука.

В неприятных, налитых кровью глазах мужчины мелькнуло нечто похожее на насмешку. Не двигаясь с места и не вынимая сигары изо рта, он крикнул:

– Клэй! Иди сюда, посмотри, кто тут у меня есть!

– Есть у вас или нет, скажите, к вам приходили двое мужчин, которых я описала? – Полли старалась не показать, что ей страшно.

За прилавком открылась дверь, и в помещение вошел плотный лысый мужчина. Увидев Полли, он улыбнулся, но это не была дружеская улыбка. На виске у него красовалась свежая шишка, на руке засохли брызги крови. Полли вдруг поняла, что Нефи и Джосая точно побывали в этой лавке, однако они не были здесь желанными гостями.

Она попятилась.

– Спасибо и до свидания, – быстро сказала Полли, злясь на себя за предательскую дрожь в голосе.

– Не так быстро. – Передние ножки стула со стуком встали на пол. – Мужчина с перевязанной рукой, говоришь?

– Да.

Отвечая, Полли помедлила лишь секунду, но и этой задержки хватило. Лысый здоровяк оказался на удивление проворным, он быстро закрыл дверь у нее за спиной. Полли резко повернулась и ахнула от страха. Мужчина привалился к запертой двери и снова усмехнулся – на этот раз усмешка была волчья.

– Сдается мне, Клэй, дамочка говорит о тех двух мормонах, которые сюда недавно заглядывали.

– А мне сдается, что у нас есть еще одна мормонка, – ответил Клэй.

Полли увидела его уродливый живот, свисающий на широкий кожаный ремень. Клэй добавил:

– Небось она жена одного из них.

– Если не обоих сразу, я слыхал, у этих мормонов странные обычаи. Им одной жены мало. Да вот мой брат Фрэнк из Иллинойса рассказывал, что им нравится держать аж по десять жен, чтобы зимой согревали.

– Вот как? – Лысый окинул Полли похотливым взглядом. – Бьюсь об заклад, у них и женщины такие же грязные, им тоже мало одного мужчины.

Никогда в жизни Полли не испытывала такого леденящего ужаса. Ее сердце неистово заколотилось, и она почувствовала, как по спине стекла струйка пота. Колени у нее так ослабели, что она едва могла стоять, не говоря уже о том, чтобы идти. Но идти было необходимо. Высоко подняв голову, Полли сказала так, будто они беседовали всего лишь о погоде:

– Всего хорошего.

И в ужасе пошла к двери. Шла и твердила себе, что он должен дать ей дорогу, должен. Их разделяло всего три ярда. Она сделала шаг, потом еще один, но мужчина так и стоял, лениво привалившись к двери. Полли подошла уже так близко, что еще шаг – и их тела соприкоснутся. Она чувствовала запах немытого тела и несвежее дыхание. Стараясь не выдать свой страх, она сказала спокойным голосом:

– Сэр, позвольте мне пройти.

Он улыбнулся, обнажая желтые зубы.

– Сдается мне, негоже отпускать дамочку, не показав ей, что мы оценили ее прелести.

Полли не смела ни на секунду повернуться и упустить из виду загородившее ей путь чудовище, но по скрипу стула поняла, что тот, кто на нем сидел, встал.

– Дайте мне пройти.

Полли чуть не плакала. Тот, что стоял за ее спиной, протянул грязные руки и схватился за завязки ее плаща. Полли и ахнуть не успела, как мужчина распахнул ее плащ и рывком сорвал с ее плеч.

Клэй одобрительно присвистнул.

– Эд, а эти мормоны умеют выбирать женщин!

В полумраке магазина золотистые волосы Полли словно светились. От страха она часто дышала, и ее вздымавшаяся грудь была хорошо различима под тканью платья.