Сажаю огромного покемона, которого нашел в круглосуточном магазине, на пол. И начинаю барабанить двумя руками. Ехал я за цветами. Потом увидел акулу. Прикольную такую. Большую. Но злую. А потом вот... Ну для необычной девочки нужен же необычный подарок? Я и цветок купил. В горшке. Забыл, как называется. У меня на ладони написано.

О, опунция. Колючий,. Прям как моя Ульяшка.

Я уже готов сдаться и сесть на ступени, чтобы дождаться утра, когда слышу тихие шаги.

— Уль, открой, — зову. — Это Тимур.

И по хрен, что на весь подъезд. да, на всю парадную. Питер же. Мне все равно, но Ульянка наверняка из тех, кто мог бы прицепиться.

— Парадная или подъезд? — Выдаю то, о чём думаю, рассматриваю сонные глаза.

Мииииилая такая. Хочется к себе прижать, носом в макушку зарыться.

Но мне нельзя. Я.

— Парадная. — По глазам вижу: не ждала.

Картина Соловьева «Не туда заехали». Я в её глазах это читаю. Ни—ни, никакого Репина. Дейв, который любит докопаться до этих тонкостей, может мной гордиться. Не зря просвещал.

— Это тебе, — протягиваю ушастого монстра. — И это. Только он колючий.

— Кактус в пять утра? Оригинально!

— Какой кактус? — Подглядываю на ладонь. Но буквы начинают плыть. — На, читай.

— Опунция. Это кактус, Тим. Разновидность его. Он вообще-то один из самых опасных.

— Как ты, Уль, — бормочу, вваливаясь в прихожую.

Тесное помещение. Темное. Свет попадает из комнаты.

— Ты одна?

— С мужем и тремя детьми. Надо чего?

— Не смешно. Я в курсе, что ты не замужем. И детей у тебя нет.

— Ну раз тебе известен мой адрес и подробности личной жизни... Повторяю: чего надо?

— Я, Уль. Прости, а?

Тяну к ней свои лапы и, заграбастав, прижимаю к себе. Тёплая такая.

— Руки убрал, — рычит.

— Не могу. Fermement coincé, — вспоминаю уроки репетитора. Она обычно так шипела, когда я залипал в телефоне. Неправильное употребление. Ох неправильное. У меня лучше получилось.

— Laisse-moi partir!

— Даже так?

— А ты думал, — хмыкает, пытаясь вырваться.

— Не, Уль, я уже раз поддался. Больше нет. Как хочешь.

А что, я пьяный, мне сейчас море по колено.

Пока мы боремся, девчонка задевает принесенный цветок и царапает палец. Вскрикивает и подносит к своим губам. Перехватываю её руку и провожу по ранке кончиком языка.

Она замирает. Мне кажется, я слышу, как бешено колотится её сердечко. У меня также.

Опытный же. Столько всего было с девчонками. А тут...

— Инсолито.

Хмурит брови. Попалась! Не всё-то ты знаешь.

— На диване спать будешь. И никаких рук.

— Буду. Никаких.

Скрещиваю пальцы за спиной, как в далеком детстве.

Да—да, никаких... пока сама не попросишь... добавить руки...

________

Fermementcoincé (франц.) — прочно застрял.

Laisse-moipartir! (франц.) — отпусти меня!

Insolito (итал. ) — необычная.

9. Глава 07.

Тимур.

Мышцы затекли, и я пытаюсь повернуться, натыкаясь на что-то мягкое. Этим «чем—то» оказывается спинка дивана. Откуда в моей квартире диван такого цвета соображаю долго. Успеваю лечь на спину и зажмурить глаза от яркого света.

— Проснулся?

Насмешливый голос звучит сбоку, и я с трудом поворачиваю голову.

Ульяна. Домашняя такая: в шортиках и бирюзовой футболке. Очень подходит её глазам!

Растягиваю губы в улыбке: — Доброе утро!

— Скорее день. Уже люди с обеда идут. А Вы. Тимур Олегович, всё спите.

— Ммм… Документы посмотрела? По чужим карманам лазить нехорошо.

Щурюсь, соображая как поскорее принять вертикальное положение. Спина болит, будто меня на кол посадили. И в башке шумит. Но это хотя бы ожидаемо.

— Нехорошо вваливаться в чужой дом. А я твои вещи не трогала. Не один ты умеешь пользоваться логикой.

— Что-то я плохо тебя понимаю.