Колыбельная Козы:
Солнце село за бугор,
спят лягушка и бобёр,
спят синица и лиса,
укуси тебя оса,
Спят кукушки и песцы,
спят ягнятки у овцы.
Солнце село за обед,
переедь тебя мопед.
Припев:
Спи – усни, детиночка,
пилюля-вазелиночка.
Спи, не притворяйся,
отрубайся.
Фея с топором няньку-Козу навестила, и сказала:
«Ты всё делаешь неправильно. Страха у тебя получается мало.
Вот смотри и учись и у профессионала, пока я – вечноживая».
И Фея завела другую колыбельную ничуть не переживая:
Колыбельная Феи с топором
Солнце село за окном,
спи, младенец, вечным сном,
я спою тебе за так
отходняк.
И холодный и немой,
будешь вечномолодой
белый, ни кровиночки,
спи, детиночка.
Не дадим тебя ежу,
лично в гробик положу,
алый-новенький.
Спи спокойненько.
Хорошо, что Просто Женщина пришла, оказала внимание.
Молча сказала: «Всем спать». Усыпила беспредельную кампанию.
И пока Коза и Фея с топором во сне застыли,
смертность и рождаемость на Земле были нулевыми.
Просто Женщина оглянулась на младенца, прежде чем покинуть дом,
и снова молча сказала: «Будешь орать, отдам тебя Фее с топором».
Через несколько минут все участвующие проснулись,
друг другу приветственно улыбнулись.
Младенец выдержал паузу, секунд примерно пять,
и, как ни в чём не бывало, принялся снова орать…
Движимость с недвижимостью
Прочитав моё стихотворение «Не прислоняться», один из читателей задал вопрос: «А что сказали бы об этом Коза и Фея?»
Коза и Фея из моего цикла коз (философия, выраженная в весёлой форме). Я подумала: а действительно, что бы они сказали?
Полагаю, следующее:
Движимость с недвижимостью
Добрая Фея с топором, когда домой возвращалась,
всегда прислонить топор к Козе пыталась.
Коза уворачивалась и кричала громко:
– Нашла, называется, себе сущего ребёнка!
Всем понятно, что недвижимость нужно к недвижимости прислонять,
а совсем не к движимости, если желаешь знать!
После этих криков Фея загадочно улыбалась, взглянув на своё отражение в окне,
и спокойно прислоняла топор к стене.
Однажды она сказала Козе: «А давай вместо топора я к тебе прислонюсь».
Коза отскочила от неё на три метра и заорала: «Ой, боюсь, боюсь, боюсь!»
– Чего же ты, глупая, испугалась?
Ведь у нас движимость к движимости пока не прижималась.
– Ой-ой! Не подходи ко мне!
Если недвижимость к движимости – страшно, то движимость к движимости – страшнее вдвойне!
– Это почему, хотелось бы знать?
– А потому, что движимость на то и движимость, чтобы иметь способность двигаться, то есть убегать. Другими словами: отслоняться, отдёргиваться, уползать, перемещаться, если она не желает быть прислонённой или общаться!
– Ах так! Значит, ты со мной общаться не желаешь?!
– Нет, не так. И ты об этом знаешь.
Просто лучше нам общаться на расстоянии, а не вплотную,
потому что тогда ты меня разволнуешь и я тебя разволную!
– В каком смысле? – подозрительно спросила Фея, недавно вернувшаяся из Европы и почерпнувшая там свободных взглядов,
насмотревшаяся всяких необычных шествий и парадов…
– Тьфу на тебя! – отреагировала Коза, Феины мысли успев прочитать.
Я совсем не о том, если хочешь знать.
Просто, когда с движимостью сокращаешь расстояние,
начинается взаимное невидимое друг на друга влияние.
И тогда хоть дружить, хоть любить,
но очень трудно становится собою быть,
ну, или оставаться…
Особенно это трудно, когда начинаешь волноваться или драться!
И Коза, желая показать аргумент на практике,
заехала Фее копытом под глаз для наглядности и профилактики.
Прости, дорогой читатель, за выражение,
но началось между дамами такое тесное и интенсивное сближение…
Когда они, устав, окончили драться,
то вопрос был окончательно прояснён: «Движимости с движимостью очень опасно сближаться!»