Однако совсем бесполезным свое пребывание здесь я не считала, что-то как будто начало проясняться, хотя, может, наоборот, еще больше запутываться. Стоит побеседовать с Черником. Он знал об убийстве (от кого?), и у него был повод для ревности. Кстати, почему бы ему и не убить ее под горячую руку? Этим человеком вечно все помыкают, а такие типы на многое способны, если в мозгах у них начинает клинить. С моей точки зрения, он идеально подходил на роль убийцы, но именно это и настораживало. Был и еще повод не рыдать от счастья: это открытие вряд ли понравится Деду.

Марк по-прежнему сидел в баре, нагоняя тоску на окружающих. Я кивнула ему, мы покинули заведение и немного прошлись вдоль стоянки машин.

– Ну, что удалось узнать? – хмыкнул он. Я поведала ему о Чернике и малолетнем сыночке Нефедова. – Вона как, – весело хихикнул Марк. – Оба запросто могли кокнуть девку. Один жутко неуравновешенный тип, а у второго паршивый возраст, того и жди, что с катушек съедет.

– Вот именно – съедет, – фыркнула я. – Ничего не имею против убийства на почве ревности – Отелло, Яго, подброшенный платок, но благородный мавр супругу просто придушил, у него и в мыслях не было ее освежевывать.

– Так на то он и благородный. Значит, пацан или Черник? И то и другое одинаково плохо, не для нас, конечно, а для общего дела. А нас учили, что коллектив…

– Слушай, почему тебя все считают молчуном? – удивилась я.

– Потому что я хитрый. Ладно, Черник от нас никуда не денется, а с парнем надо решать, пока Нефедов не прознал о нашем интересе к своему чаду. Тогда мы с ним вряд ли увидимся. Я имею в виду отпрыска.

– Что ты о нем знаешь?

– С отцом не ладит. Мать в психушке уже два года, официальная версия – лечится в Швейцарии от какой-то хитрой болезни.

– Она действительно в Швейцарии?

– В соседней области. Неплохая клиника, говорят, стоит немалых денег. Парень закончил школу и теперь болтается без дела, хотя и в школе его видели нечасто. Все.

– Папаша, возможно, еще в офисе, стоит попытать счастья и наведаться к сыночку.

– Поехали, – кивнул Марк, и мы пошли к моей машине.

Особняк Нефедова выглядел впечатляюще. Зеленая лужайка, кусты роз, фонтан и двухэтажный дом с колоннами. Крыльцо с лестницей на две стороны со скульптурными львами у основания. Мы свернули к дому и переглянулись.

– Внутренний голос подсказывает мне, что проникнуть в этот домик будет совсем не просто, – заявил Марк.

– Ты же утверждал, что откроешь любую дверь, – хихикнула я.

– Допустим, открою. И что дальше?

Как раз в это время дверь открылась без стараний Марка, и по лестнице торопливо спустился парень в светлых штанах, рубашке нараспашку и кедах. Темные волосы взъерошены, выражение лица отсутствующее, точно парень о чем-то мечтал. Он свернул к деревьям у ворот, где стояла серебристая «Хонда». К ней парень и направился.

– Нам стоит поспешить, – сказал Марк, и мы припустились к машине. Парень открыл дверь, когда мы оказались рядом. Марк взглянул на него и сказал: – Разговор есть. – Парнишка испуганно потянул дверь на себя, пытаясь закрыть ее, и пробормотал:

– Вы кто? Я сейчас отцу позвоню.

– Обязательно. Только чуть позже.

Марк рванул дверь и рявкнул:

– Подвинься. – Что тот и сделал. Я устроилась на заднем сиденье и приветливо сообщила:

– Мы друзья твоего отца, так что все в порядке. Ты знаешь, что Алла погибла?

– Погибла? То есть какая Алла?

– Не отнимай у нас времени глупыми вопросами, – попросил Марк, парень принялся кусать губы и нервно оглядываться.

– Я буду говорить только в присутствии адвоката, – заявил он, мы переглянулись.

– С какой стати? Или это ты ее пришил?