Он менял рубашки через день, я не успевала их стирать и гладить. Стала покупать новые. Имела право! Какое это было удовольствие – называть его размер, перебирать их на прилавке, выбирать, оплачивать!

В первую же стирку стёрла в кровь пальцы о его рифленые майки. Он пришёл с работы, посмотрел на бечёвки с бельём на кухне, поцеловал каждый мой пальчик и стал вытаскивать из всех карманов смятые десятки и пятёрки.

– Мы сейчас поедем и купим стиральную машину. Она стоит сто шестьдесят рублей, думаю, наберётся. Сколько у тебя?

– Тридцать девять, – ответила я, не открывая кошелёк.

Из магазина мы её выкатили сами, шофёр такси взял с нас последнюю десятку, и до зарплаты Витя брал с собой завтраки.

А в зарплату принёс ещё и премию целых триста рублей. Просто поразил моё воображение! Я никогда не держала в руках таких огромных денег, гонорар за книгу мне перечислили в сберкассу.

Витя был очень доволен. Он смотрел на моё растерянное лицо и улыбался.

– Это максимальная премия, больше у нас не бывает.

– И ты всегда будешь приносить такую кучу денег?

– Не знаю. Но, как правило.

– Ну, знаешь, на это можно прекрасно жить. Почему же у тебя одна пара брюк, один костюм, пять рубашек, рваные туфли и старое пальто, на которое страшно смотреть?

– Деньги всегда были нужны на более важные вещи и в семье, и у женщины, где я жил последнее время.

Как-то позвонил Саша, композитор, с которым мы работали после песни «Ходите чаще в гости к старикам» на радио. Он знал уже про Витю, но мы не виделись с моего приезда.

– Света, помнишь, ты показывала мне стихи – такая полоса, осенние дожди… Можешь привезти?

– Витя завезёт после работы.

– Витя? Хорошо, пора же нам познакомиться!

Через несколько дней прихожу к ним. Сашина тёща встречает меня в прихожей:

– Светочка, как вам повезло с мужем! Просто удивительно!

– А он считает, что ему со мной повезло по-крупному! – смеюсь я.

Саша написал песню. Он играет её, прикрыв глаза, произнося каждое слово трепетно, с нежностью.

Я и сейчас вижу его одухотворённое лицо и чуткие пальцы на клавишах…

Утром в первую нашу субботу открыла глаза – Вити не было, место рядом со мной успело остыть от его горячего тела.

Я побежала босиком на кухню и так и застыла с халатом в руках. Он в одних трусиках сосредоточенно жарил гренки.

Весело гудел чайник. Зимнее солнце осторожно, с угла, наполняло кухню.

Я стояла и молчала, почему-то хотелось плакать…

– Не вставай, полежи ещё, сейчас будет завтрак в постель.

– Спасибо, но лучше за столом. Просто я не помню, чтобы кто-то в моей взрослой жизни готовил мне завтрак!

– Так будет каждый выходной. А сейчас мы идём подавать заявление в загс.

– Прямо сегодня?

– А что тянуть? Или ты передумала выходить за меня?

– Я уже вышла за тебя.

Мы подали заявление недалеко от Соломенной сторожки. Это была приятная процедура, нам все улыбались, а я почему-то чувствовала – это не всерьёз. Шестое чувство у меня безошибочно.

Но заявление давало право на поход в магазин для новобрачных, и мы пошли в тот же день. У нас была зарплата и премия!

Господи, чего там только не было! Но первое, что Витя захотел купить – красивые индийские бусы из полудрагоценных камней.