– А-а, ну да… Конечно…

Я заглянул в каньон, до которого оставалось всего десять футов, не больше. Мой взгляд наткнулся на многослойную стену из веток и кустов: ближние один-два слоя еще можно рассмотреть, а дальше – пропасть, затянутая мраком. Я глубоко вздохнул. Сказал себе: да нет там никакого аквариума с Патриком Суэйзи! И никакого Человека-Кальмара тоже нету.

– Ну ладно, давай вон там прогуляемся, – сказал я, указав на тропку, которая вилась между двумя деревьями.

Майкл пошел первым, и через двадцать секунд мы уже прилично углубились: оглянувшись, я уже не увидел места, где мы вошли в каньон. Сплошная чаща. Дно каньона устилали сухие листья, но попадался и мусор – фантики, пустые стаканчики (уж не Майкл ли их сюда выбрасывает?). Мои нервы постепенно успокаивались. Чем дальше мы забирались, тем скучнее становилось. Деревья, опять деревья, сухие ветки, кустарник. Неизвестное стремительно становилось известным. И тут Майкл – он шел футах в десяти по правую руку от меня – помахал мне:

– Фигасе! Глянь, что тут есть.

Я перепрыгнул через упавшее дерево. Майкл посторонился, раздвинул ветки, поманил. Он стоял, удерживая ветки, но мой внутренний голос заупрямился: "Не хочу заглядывать в эту дыру!" – "Нет, надо! Как это – не заглянуть, раз уж пришли?" – "Да ну, нет там ничего интересного".

– Ну ты, дармоед, я к тебе не нанимался ветки держать. Будешь смотреть или как? – прошипел Майкл, подначивая меня.

Я наклонился, просунул голову между ветками. Передо мной расстилалась поляна, совсем как в моем сне. Только вместо Патрика Суйэзи – грязный спальный мешок и несколько одеял в кольце из пестрого мусора.

– Наверно, тут кто-то живет, – сказал Майкл.

Я услышал свое шумное дыхание, руки снова задрожали, но уже не от нетерпения, а от страха.

– Ну ладно, пошли обратно. Тренер, наверное, беспокоится…

– Тренера – в жопу, – рявкнул Майкл.

Отпихнул меня с дороги, еще шире раздвинул ветки, ступил на ствол упавшего дерева, что валялось в низине, и моментально пронырнул сквозь прогал. Ветки снова сплелись, и я остался снаружи. Слышал шаги Майкла на поляне, но вообще не мог его разглядеть. Я стоял, не шевелясь, цепенел от страха и ненависти к себе, трусу. Тут между ветками снова возник просвет, высунулся Майкл:

– Эх ты. Слабо тебе, что ли?

Он схватил меня за грудки и вытащил на поляну. Я чуть не поскользнулся. Огляделся. Похоже, тут жило несколько человек: кучи одежды, задубевшей от грязи, пустые пивные банки на каждом шагу. Майкл подошел к спальному мешку, окруженному валами мусора.

– Наверно, тут у бомжей пещера, – сказал он, отфутболив пару банок. И тут же заинтересовался чем-то в горе мусора. Встал на колени. Внезапно вскинул голову: – Ну надо же… ну просто охуеть…

– Что там?

– Золотая жила! Нет, ты погляди, сколько порнухи! – заорал он во весь голос и запустил руки в мусор. Все равно как пират – в нежданный-негаданный сундук с дублонами.

Майкл восторженно помахал двумя охапками самых развратных порнокартинок, какие я вообще мог вообразить. У его ног валялось как минимум еще сто разрозненных страниц. Я подобрал несколько, разложил веером. Столько красавиц одновременно, тем более голых, я еще никогда не видал. От радости я вскинул руку в салюте, точно выиграл чемпионат по бейсболу. Эта находка была величайшим успехом в моей жизни. По подростковым меркам – успехом грандиозным, как высадка на Луну.

Понимаете, в те времена порножурналы были чем-то вроде "ламборгини": мы никогда их не видели, но знали, что они существуют, и не сомневались, что во взрослой жизни обязательно себе таких накупим.