- И не злится?

Сай слегка жмет плечами.

- Думаю, она понимает.

- А отец?

К нему мой интерес куда как выше, я ведь так и не поняла его отношения к сложившейся ситуации. Он был грустным, кажется, отстраненным, немного холодным, а еще пытался убедить меня остановить военные действия из-за «имиджа», хотя мне и показалось, что это скорее вершина айсберга.

Альбертович не из тех людей, кто фанатеет от соплей, и ему вообще чужда проявление эмоций. Как королю нефтяных скважин, оно и понятно, наверно? Но все же…

Мы встречаемся с Саем взглядами, и он слегка щурится.

- Он…опечален.

- Опечален?

- Ему не нравится все, что происходит, Лиз. Абсолютно все.

- Понятно.

Большего не жди, короче, перевожу. Это максимум на который способны мужчины Салмановы. Все, что касается их отношений с отцом — табу; чисто между ними. Даже меня Адам посвящал исключительно редко, и то если переберет. Такая же история с Катей. Наверно, все Салмановы — сплошное противоречие. Говорить о любви — это пожалуйста, но пустить дальше — это извини.

Горько сладкие отношения, как закрыто открытые, и понимай, как душе угодно. В какие-то области тебе навсегда дорога закрыта.

Вздыхаю и снова отвожу взгляд.

- Он с тебя глаз не сводит, - вдруг говорит Сай, я хмурюсь, краснею.

Кляну себя немного, но быстро беру в руки и прячу все ненужные эмоции в бокале и за ухмылкой.

- Кто?

Мы оба знаем «кто», и это глупо, наверно, но это часть игры. Мне нравится играть. Особенно если в руках все козыри, а руки — мои.

Что ж…

Сай дарит мне ухмылку, будто чувствует это. Никаких больше комментариев, да и зачем? На затылке дыбом встают волоски, и хорошо, что у меня аккуратная, заколотая прическа, иначе это выглядело бы странно.

По рукам идут мурашки.

Я снова чувствую нутром приближение — он идет сюда. Ему надоело играть.

Но мне то нет.

Адам подходит и становится рядом со мной. Ближе, чем его брат. Ближе, чем это допустимо. Я буквально чувствую жар его тела, запах, энергию, душу. Мне кажется, что она ко мне тянется — глупо…

Молчит. Это тоже глупо, но я не иду на контакт. Это не то, что мне нужно. Снова и снова ты будешь проигрывать — я же обещала. Поэтому упорно молчу, слегка улыбаюсь и гордо держу голову. Не даю плечам сникнуть. Хочется, если честно, ведь это сложно…не иметь возможности, как обычно, обнять и уткнуться ему в грудь. Позволить обнять себя и спрятать от всего этого высшего общества…

Мне здесь не то чтобы сильно нравится. Я всегда испытывала смешанные чувства от похожих приемов, и он это знает. Но я знаю, что теперь такие вещи для меня под запретом.

Я одна.

В этот момент одиночество ощущается особенно остро, и очень хочется хотя бы саму себя обнять себя за плечи, чтобы как-то защититься, но я не позволяю. Стоять до конца! Стоять и не падать духом! Возможно, вернувшись в те же апартаменты сегодня ночью, я вдоволь поплачу под душем, а может свернувшись в постели, где мы были одним целом — не знаю.

Но не здесь. И не сейчас. Это то, в чем я уверена на сто процентов.

Нельзя.

- Здравствуй, Лиза.

Слегка усмехаюсь.

Проиграл.

Голос его наполнен сарказмом и ядом. А чего ты ждал? Что я первая поздороваюсь? Да сейчас.

- Здравствуй, Адам. Как дела?

Вау. Выходит вполне себе ничего! Я молодец. Непринужденный тон, улыбка, внешнее спокойствие — я правда молодец. Держусь на все сто процентов! Как и приказала самой себе. И его это бесит.

Слышу, как скрипит зубами. Как прожигает меня взглядом чувствую…интересно, ты сейчас ощущаешь то же, что и я? Пропасть между нами? Невозможность «как раньше»? Исчезнувшее «вместе и навсегда»?

- Хочешь знать, как у меня дела?