– Одежда его и мешок при нем? Он не снимал камзола?

– Напротив, все эти вещи в кухне. Но так как этот сумасшедший вас беспокоит…

– Без сомнения. Он делает в вашей гостинице скандал, а это не может нравиться порядочным людям. Ступайте наверх, сведите счет мой и предупредите моего человека.

– Как! господин уже уезжает?

– Разумеется, когда я уже приказал оседлать мою лошадь. Разве мое приказание не исполнено?

– О да, ваше превосходительство, может быть вы видели, лошадь ваша у больших ворот приготовлена к отъезду.

– Хорошо, так сделайте то, что я вам сказал.

– «Гм… подумал хозяин, неужели он боится этого мальчика».

Но повелительный взгляд незнакомца остановил его. Он низко поклонился и вышел.

– Не надо чтобы этот забавник увидел миледи, продолжал незнакомец: – она скоро должна приехать, и то она уже опоздала. Лучше поехать ей на встречу. Если б я мог узнать содержание этого письма к де-Тревилю!

И незнакомец, бормоча про себя, отправился на кухню. Между тем хозяин, не сомневаясь, что присутствие молодого человека мешало незнакомцу оставаться в гостинице, возвратился в комнату жены и нашел д’Артаньяна уже пришедшим в чувство.

Стараясь внушить ему, что может наделать ему неприятностей за ссору с вельможей, – по мнению хозяина, незнакомец был непременно вельможа, – он уговорил его, несмотря на слабость, встать и продолжать путь. Д’Артаньян, едва пришедший в чувство, без камзола, с перевязанною головой, встал и, понуждаемый хозяином, начал спускаться вниз. Но, придя в кухню, он прежде всего увидел своего противника, спокойно разговаривавшего у подножки тяжелой кареты, запряженной двумя большими нормандскими лошадьми.

Его собеседница, голова которой видна была через рамку дверец кареты, была женщина лет двадцати или двадцати двух.

Мы уже говорили о способности д’Артаньяна быстро схватывать наружность: он с первого взгляда заметил, что женщина была молода и красива. Красота ее поразила его тем более, что это была красота такого рода, который неизвестен в южных странах, где до тех пор жил д’Артаньян. Женщина эта была бледная блондинка, с длинными вьющимися волосами, падавшими на плечи, с большими голубыми, томными глазами, розовыми губами и белыми, как мрамор, руками. Она вела с незнакомцем очень оживленный разговор.

– Следовательно, кардинал приказывает мне… говорила дама.

– Возвратиться немедленно в Англию и предупредить его, если бы герцог выехал из Лондона.

– А какие же еще другие поручения? спросила прекрасная путешественница.

– Они заключаются в этой коробке, которую вы откроете не прежде как на другом берегу Ла-Манша.

– Очень хорошо. А вы что будете делать?

– Я возвращаюсь в Париж.

– И оставите без наказания этого наглого мальчика? спросила дама.

Незнакомец хотел отвечать, но в ту минуту, когда он открыл рот, д’Артаньян, слышавший их разговор, появился в дверях.

– Этот наглый мальчик наказывает других, вскричал он, – и в этот раз надеюсь, что тот, которого ему следует наказать, не ускользнет от него.

– Не ускользнет? возразил незнакомец, нахмурив брови.

– Нет, я полагаю, что вы не осмелитесь бежать в присутствии женщины.

– Подумайте, сказала миледи, видя что дворянин заносил руку на шпагу, – подумайте, что малейшее промедление может все испортить.

– Вы правы, сказал дворянин: – поезжайте же и я еду.

И, поклонившись даме, он вскочил на лошадь; между тем как кучер кареты изо всей силы хлестал лошадей. Оба собеседника поехали в галоп, в противоположные стороны.

– А деньги? кричал хозяин, которого уважение к путешественнику превратилось в глубокое презрение, когда он увидел, что тот уезжает, не расплатившись.