Когда-то ты спас мне жизнь, поэтому уходишь отсюда живой и на своих ногах. Но если когда-нибудь ещё раз приблизишься к ней, я тебя убью. Ты знаешь, я не пугаю, я действительно это сделаю. Поэтому уходи и никогда не возвращайся.

Эти слова тогда загнали Максима в глубокую депрессию, и они же через некоторое время воскресили и побудили к действию. Хотелось доказать, что все не так. Именно из-за сказанного Иваном Ларин решил поступать в аспирантуру, защищать кандидатскую. Чтобы доказать всем, что и простой хирург может нормально зарабатывать, он в течение двух лет дежурил через сутки в трёх разных больницах. Не пропустил ни одних курсов повышения квалификации, ни одного стоящего семинара по специальности. И, постепенно понял, что готов открыть клинику и работать самостоятельно.

Актовый зал был полон. Заведующие отделениями, врачи, старшие медсестры.

Алёна поздоровалась со всеми и села в первый ряд. Максим хотел устроится рядом, но главный врач показал ему на место в президиуме, за столом, по правую руку от себя.

Ларин разглядывал зал, выискивая знакомые лица. Многих он знал со времён ординатуры. Вот Светка Ромашова, ныне Кретова, жена Сашки и их с Алёной однокурсница. Врач акушер-гинеколог высшей категории. Молодец. Вот Галя Сарычева, была процедурной медсестрой в хирургии. Что там у неё на беджике написано? Главная медсестра? Тоже неплохо. А вон в углу Тимур Мансурович Баграмов, заведующий хирургией и первый наставник Максима. Приятно. Будет о чем поговорить, что вспомнить. Ну и, конечно, просящая кирпича рожа Сашки Кретова в первом ряду между Алёной и Светкой. Куда же без него.

Пятиминутка прошла быстро Максима представили коллективу, перечислив все регалии. Алёна, как дежурный врач, доложила о поступивших за ночь. Главный раздал задания и все разбежались по кабинетам. Ещё предстоял утренний видеоселектор с областью.

В кабинет Алёны и Максима буквальном смысле вплыла, покачивая бедрами, секретарша Людка в полной боевой амуниции. За вчерашний вечер она успела обновить маникюр и нарастить ресницы. Облегающее её как перчатка красное платье в районе декольте было расстегнуто аж на три пуговицы.

– Максим Анатольевич, вам тут документы на исполнение отписали… Распишитесь, пожалуйста в получении, – Людмила обошла кресло, положила перед Лариным журнал и практически легла на стол, прогнувшись в пояснице, выставляя напоказ грудь, упакованную в кружевное белье. И без того не длинная юбка слегка задралась, выставляя напоказ ажурную кромку чулок.

Твою мать, что происходит? Максим вопросительно посмотрел на Алёну. В её зелёных глазах плясали черти. Углы рта слегка приподнялись в едва сдерживаемой улыбке. Ни намека на недовольство и, тем более, ревность. Ей правда настолько все равно? Ну что-ж, поиграем.

Максим демонстративно перевел взгляд на декольте секретарши, всем видом показывая, что ему понравилось то, что он там увидел.

– Людмила Валентиновна, не могли бы вы мне показать где находятся папки с установочными приказами по больнице, стандартами, алгоритмами и все такое…

Девушка вспыхнула:

– Ой, зачем же так официально? Можно просто Люда. Пойдёмте, покажу, конечно.

У Алёны отвисла челюсть. Хотя, чему тут удивляться. Как был кобелем, так и остался. Горбатого могила исправит. Неудивительно, что Юлька с ним развелась. Устала, наверное, табун баб терпеть. А Людка-то какова! Готовилась ведь! Вооружилась до зубов. Кружева, чулки. Тьфу, смотреть противно. Алёна со злостью кинула ручку в то место, где только что сидел Максим.

Настроение резко испортилось.

Вот кого, такого умного, озарило, что в одном кабинете им будет удобнее? Пусть сегодня же собирает шмотки, переезжает в начмедовское помещение и делает там что угодно с кем угодно. Без свидетелей. Просто вынести ещё одну такую Людку у Алёны терпения не хватит. Закопает обоих.