А ведь я и правда не заметил, как на меня капает дождь, не сильно, конечно, но все же. Смотрю на эту наглую девку, поправляющую бледно-розовый шелковый шарфик на шее и осознаю, что хочу кого-то придушить. И вроде ничего же мне не сделала, слова плохого не сказала, даже типа вежлива, но от чего-то дико бесит, так, что руки чешутся. Через несколько секунд моих раздумий, девица тычет в меня розовым зонтом с черной полоской.
- Возьмите, раз вам так нравится стоять под дождем. Мой спутник должен подойти через несколько минут, потерпите, пожалуйста. Я понимаю, что я, вероятнее всего, вас сейчас сильно злю, но прекратите представлять в своих мыслях, как вы меня душите. Мысли они, знаете ли, материализуются, - мне бы обратить внимание на ее умозаключения, а я почему-то думаю о том, что у нее очень красивый голос. - О! Темочка! Тут человеку очень надо парковочное место, говорит, что мы встали некомпактно, давай освободим местечко, - выставляя на показ голливудскую улыбку, произносит девчонка, смотря на брюнета лет тридцати, стоящего рядом со мной.
- Пардоньте, сейчас исправимся. Ната, кыш с моего места.
- Сейчас, осталось чуть-чуть и я достану ресницу из глаза.
Пока «Ната» начинает ковыряться в своем глазу, я быстро сажусь в машину и отъезжаю назад. Параша или Наташа, я так пока еще и не определился, вышла из машины, и быстро сверкнув пятой точкой, обтянутой в белые брюки, открыла дверь. Но перед тем как посадить свою шикарную задницу в машину, демонстративно потянула края шарфика в стороны, имитируя удушение, хорошо хоть язык не высунула. Да уж, хорошенькое начало дня.
Как только их машина отъехала, быстро занял парковочное место и пошел за подарком Вике. Долго заморачиваться не пришлось, я сразу знал, что мне нужно – золотые сережки в форме бабочек, херотень, конечно, но если ей нравятся бабочки, то почему бы и нет.
***
- Привет, а ты чего здесь делаешь? - чуть хриплым, как будто ото сна, голосом произнесла сестра.
- Я что не могу тебя навестить?
- Можешь, но мне кажется ты пришел меня контролировать. Максим, я не хочу жить с тобой, ты взрослый мужчина, я тебе мешаю, да и вообще, мне пора жить самостоятельно.
- Вик...
- Ну не начинай, а? Столько времени уже произошло, не буду я больше ничего такого делать, это была глупость, понятно? Просто юношеская дурость.
- Юношеская дурость – это курить и иногда бухать, а это... это ненормально.
- Ну зачем? Зачем ты мне об этом напоминаешь?! Неужели так сложно об этом забыть?
- Представь себе – сложно. Ладно, прости. Я сам виноват – не досмотрел.
- Давай сменим тему разговора. Я шарлотку испекла, хочешь?
- Нет, спасибо. Я принес подарок выпускнице, - протягиваю ей коробочку с сережками.
Вика сразу же открывает ее и на лице появляется улыбка.
- Бабочки! Это бриллианты?
- Конечно, нет, ты же не с красным дипломом закончила университет, значит только фианиты.
- Дурачок! Спасибо за сережки, очень красивые. Кстати, о дипломе, ты не подумал над тем, чтобы взять меня на работу?
- Вик, ну кем?
- Не знаю, наверняка, ты что-нибудь придумаешь. И к тому же, я всегда буду под боком.
- Ладно, посмотрим. Слушай, я тут подумал, может, Олег прав и стоит тебя вывести в люди, сходим в бар, например?
- Олег так сказал? Пусть он в задницу засунет себе свой бар. Я сама решу куда мне идти и с кем.
- Все, успокойся, сама так сама. Ладно, накорми меня шарлоткой.
- Это другой разговор.
Иногда я смотрю на свою сестру и понимаю, что виноват, а поделать ничего не могу. Наверное, вся проблема в том, что она по сути никогда не знала женской ласки, в три года она вряд ли осознавала то, что у нас была любящая мама, потом ведь только я, тетка не в счет, полуторагодовая жизнь с этим цербером вряд ли вспоминается с теплом и нежностью. Ей же даже по-бабски поделиться не с кем, подружек, насколько я знаю, у нее нет. Может, если бы были, глупостей тогда не натворила.