Внизу открывался вид на остальную часть сада: черный мраморный фонтан в форме лошади с жеребятами, а за ним – четыре больших вазона с розами и плющом, похожие на гладкие сиденья; на одном из них расположилась какая-то женщина.

Присмотревшись, Донна узнала Грейс Дэниэлс.

Та застыла неподвижно, глядя на клумбу с декоративными травами немного в стороне от беседки. Напряженная поза женщины ясно давала понять, что она не расположена к разговору.

Тропинка, ведущая к усадьбе, начиналась как раз возле нее, но Донна намеренно обошла ее стороной. Дойдя до окраины садика, она оглянулась, вспомнив о приглашении Грейс поговорить о дочерях; впрочем, если бы та хотела, позвала бы ее сама. Даже если она не видела Донну, то уж звуки шагов на камнях трудно было не услышать.

Боковым зрением Грейс засекла постороннее присутствие наверху. Ну пожалуйста, уходите, мысленно взмолилась она.

Кто-то стал спускаться по ступенькам. Грейс сосредоточенно уставилась перед собой, делая вид, что ничего не замечает. Кажется, это толстушка со Среднего Запада. Ну давай-давай, проходи, не задерживайся!

Шаги приближались. Грейс съежилась, сжав кулаки, однако женщина прошла мимо. Грейс облегченно выдохнула и прислонилась к холодному камню. Наконец-то встретился человек, уважающий частное пространство! Хватит с нее и вчерашней церемонии! Если б ей нужна была группа поддержки, она бы записалась на нее в больнице.

Кончики пальцев снова онемели. С того проклятого вечера в гостиной Сильвии ощущение покалывания лишь усилилось. Сердце забилось еще сильней – началась паническая атака. Грейс поспешно закрыла глаза и вспомнила свое любимое место: Санта-Круз, прогулка по лесу, выход к обрыву, с которого открывается чудесный вид на Тихий океан. Глубоко вдохнув, она представила себе свежий бриз, тепло солнечных лучей на коже, слабый запах гниющих водорослей – запах разложения и новой жизни.

Грейс медленно выдохнула, стараясь выпустить из себя тревогу и негатив, как учили. На этот раз сработало, и пульс постепенно вернулся в норму.

Это не рецидив…

Просто усталость, стресс от долгого путешествия, поздно легла, рано встала. Нет никакого ухудшения. У нее еще полно времени.

Джулия забыла завести будильник и проснулась лишь от стука в дверь.

– Мисс Мершо, ваш завтрак!

Она выкарабкалась из постели, на ходу хватая халат.

– Минутку!

Кое-как пригладив волосы пятерней, она приоткрыла дверь на пару сантиметров, надеясь, что у горничной нет фотоаппарата: таблоиды дорого заплатили бы за ее фото с взлохмаченными волосами и без макияжа. Придерживая халат у горла, Джулия впустила девушку с подносом и поскорее выпроводила.

Есть не хотелось. Немного поклевав кекс и фрукты, Джулия запила их черным кофе. Слава богу, достаточно крепкий, хотя она предпочитала капучино с корицей. В конце концов, как сказал Арес, тут ей не курорт. Ничего, продержимся.

Спешно приняв душ, Джулия тщательно оделась и накрасилась. Голоса в коридоре постепенно стихли; надо торопиться. Она схватила карандаш и блокнот со вчерашними пометками, с трудом заставив себя отложить солнечные очки.

Следуя выданной карте усадьбы, Джулия спустилась вниз, в бывшую бальную залу, разделенную ширмами на классы. Лекция уже началась, и она поспешно проскользнула за свободный столик. Повезло, что не пришлось никого заставлять пересаживаться, как того хотел Арес, – она бы умерла со стыда.

Тем временем инструктор по имени Сара – та самая девушка, что принесла ей завтрак, – принялась объяснять урок:

– Возьмите куски светлой и темной ткани, вырежьте из каждой прямоугольник размером пятнадцать на тридцать сантиметров с помощью дискового ножа, затем сложите их вместе так, чтобы светлый кусочек лежал сверху.