И несмотря на то, что я долго не слышала этого человека, я узнала его. Конечно, узнала. Как могло быть иначе? А сердце, чуть успокоившееся, снова забилось сильнее и попыталось выпрыгнуть из груди следом за уходящим мужчиной.

Я слышала, как затихают его шаги, но не могла заставить себя обернуться и посмотреть на него. И Никита все еще обнимал меня, и я была не готова, что встреча произойдет именно сегодня. Пожалуй, до конца и не верила, что вообще когда-либо снова увижу его. Но он вернулся.

Он здесь.

Медленно выдохнув, я нерешительно высвободилась из рук Никиты и посмотрела на высокого светловолосого мужчину, который как раз заворачивал за угол дома. Как всегда, в неизменно светлом – белая рубашка, выбеленные джинсы до щиколоток, мягкие белые слипоны. Несмотря на то, что он сам – блондин, белое не превращало его в одно цветовое пятно. Оно умело подчеркивало – его рост, худощавую фигуру, утонченное, я бы даже сказала, аристократическое лицо и глаза – чайного цвета.

Филипп.

Я могла раньше понять, что он уже здесь. Тепло, которое я ощутила, когда мы были почти у самого дома. Мне всегда становилось тепло, когда он оказывался поблизости, даже если мы еще не видели друг друга, но через пару минут пересекались.

А сейчас, когда он скрылся из виду, я снова почувствовала, что обсохла не до конца и что мне холодно.

Глядя на угол коттеджа, за которым скрылся Филипп, я отчетливо ощутила промелькнувшее между мной и Никитой напряжение. Надо было что-то сказать, как-то отреагировать, а я стояла и смотрела на сплошное белое пятно, в какое на время превратился дом.

Белую. Так-так… Странное совпадение или?..

Такие глупые мысли. Какая разница, какого цвета дом и почему он такой? Впрочем, когда Филипп рядом, я всегда словно чуть-чуть не в себе. А стоит ему удалиться, снова становлюсь сама собой, будто кто-то переключает мое настроение и состояние.

Вот и сейчас, едва Филипп растворился в дали горизонта, я словно очнулась.

Обернувшись к Никите, встретилась с карим взглядом. Усмехнулась, заметив промелькнувшее в глазах беспокойство, и взяла его за руку.

– Дай погреться!

Его ладонь была горячей и с охотно отдавала тепло. Мне хватило нескольких секунд, чтобы перестать дрожать.

– Все, – объявила мужчине, – я согрелась и способна снова думать спокойно и логично.

– Быстро как, – многозначительно хмыкнул тот.

– Итак… – начала рассудительно я. – Мы поцеловались. С кем не бывает?

– С нами до сих пор не бывало, – Никита явно не старался облегчить мне задачу.

– Да, – кивнула я, не поддавшись на провокацию. – Ну… вот мы и… попробовали, так сказать, то, чего себя так долго лишали…

Черноволосый «лишенец», стоящий напротив, окинул меня таким странным взглядом, что я запнулась. Легкая усмешка коснулась края его губ, он отвернулся, поднял упавшие бриджи и стал увлеченно стряхивать с них несуществующую пыль.

– Никакой трагедии не произошло, – продолжила я уверенней. – Ведь так?

– Если не считать внезапного появления моего брата, – внес поправку Никита.

– А оно было внезапным? – позволила себе усомниться, вспомнив о белом пятне, которое мельком увидела на крыльце коттеджа.

– Конечно, – сообразив, наконец, что на такой чистой дорожке пыли просто не водится, мужчина перестал махать перед моим лицом штанами и взглянул на меня. – Филипп заказывал билеты на завтрашний послеобеденный рейс, а прилетел сегодня.

– И почему же он…

В мыслях пронеслось абсурдное предположение, что Филипп знал о моем присутствии в загородном доме, и о том, в качестве кого я здесь нахожусь и поспешил, чтобы отбить меня у младшего брата. Ага, два года даже не вспоминал и вдруг прозрел. Нереально. В такой сказочный поворот я не верила. К тому же единственное, что он действительно поспешил сделать, увидев меня, – это отойти.