Когда прозвучало стандартное «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны действия сети», я бросила взгляд на парнишку и подождала сигнала.

Судя по всему, ничего другого не оставалось.

– Здравствуйте, мистер Роудс! Это Аврора. Я везу Эймоса в больницу. Не знаю, в какую именно. Их в Пагосе несколько? По-моему, у него аппендицит: сильно болит живот. Он сидел на ступеньках. Как только узнаю, куда его положат, позвоню. Его телефон у меня. До свидания.

Возможно, мне еще аукнется за столь скудную информацию, но тратить время на объяснения по телефону не хотелось. Нужно было найти больницу и добраться до нее. Безотлагательно.

Двигаясь задним ходом, я выехала на дорогу, где, как уже выяснила, был прием, открыла навигатор и нашла ближайшее медучреждение. В городе их было два: пункт неотложной помощи и больница. Я и вбила данные в приложение. Другой рукой снова схватила телефон, бросила взгляд на парнишку, который, подрагивая всем телом, сжимал и разжимал кулак, и спросила:

– Как зовут твоего дядю?

– Джонни.

Он даже не посмотрел на меня.

Я поморщилась и, заметив на его виске капли пота, повернула ручку кондиционера на максимальный холод. Было не жарко, просто он чувствовал себя очень плохо. Вот дерьмо!

Я вжала педаль газа в пол и рванула с места.

Судя по всему, лучше ему не становилось. Он сидел, уронив голову на оконное стекло, и попеременно стонал, выл и скрежетал зубами.

– Гоню как могу, – сказала я, когда мы спускались с холма к шоссе.

На наше счастье, больница находилась в ближайшем к дому районе города.

Мне показалось, он признательно шевельнул пальцем.

У знака «стоп» я пролистала контакты и, найдя «дядю Джонни», нажала набор и кнопку громкой связи. Телефон я держала в левой руке, а рулила правой.

– А, Эйм, привет! – послышалось из динамика.

– Здравствуйте. Это Джонни? – отозвалась я.

Последовала долгая пауза, а затем:

– Да. А вы кто?

Меня вряд ли можно было принять за девочку-подростка.

– Я Аврора, живу по соседству с мистером Роудсом и Эймосом.

Тишина.

– Эймосу сильно нездоровится, а его отец не отвечает, поэтому я везу его в больницу…

– Что?

– У него болит живот. Я думаю, это аппендицит, но не знаю, когда у него день рождения и есть ли страховой полис…

В трубке послышались ругательства.

– Ладно, ладно. Я встречу вас в больнице. Я не так далеко. Буду там, как только смогу.

– Хорошо, спасибо!

Он нажал отбой.

Я снова посмотрела на Эймоса, который тихо и протяжно стонал, и, чертыхнувшись, поехала еще быстрее. Что делать? Как быть? Нужно было чем-то его отвлечь. Стоны становились все мучительнее.

– Эймос, какую гитару ты хочешь купить?

Это первое, что пришло мне в голову, и я надеялась, что тема его зацепит.

– Что? – проскулил он.

Я повторила вопрос.

– Электрогитару, – едва слышно прошелестел он.

В иной ситуации я бы закатила глаза и вздохнула. Он хотел электрогитару! Далеко не в первый раз меня принимали за человека, который ничего не смыслит в музыке и инструментах. Но все равно это было досадно.

– А какую именно? С веерными ладами? Безголовую? С веерными ладами и безголовую? Двухгрифовую?

Если он и был удивлен, что я спрашиваю его о чем-то столь неуместном, как гитара, в то время как он пытается не блевать от боли, то не показал это и сдавленным голосом ответил:

– Безголовую.

Что ж, хорошо. Будем плясать отсюда! Я еще поддала газу и продолжила развивать успех:

– А сколько струн?

На этот раз он ответил быстрее:

– Шесть.

– А материал какой?

Принуждая к разговору, я, вероятно, раздражала его, но надеялась тем самым направить его мысли в иную сторону. А чтобы он не подумал, будто я не разбираюсь в теме, я добавила конкретики: