Сколько раз обладатель этого голоса являлся ей во сне? Порой с лаской и нежностью, порой – с необузданной страстью, граничащей с грубостью. Но каким бы ни был Ракеш из снов, Лера просыпалась с тянущей болью в груди, задыхаясь от слёз. Боль от предательства не стихала, не становилась меньше, напротив – порой она казалась единственной движущей силой. Тем, что вело вперёд, заставляло не сдаваться и не опускать руки. Лера мечтала вернуться когда-нибудь, в блеске и сиянии своей настоящей сущности, и посмотреть на обоих братьев свысока, надменно, находясь на одном с ними уровне. Как равная. Что бы тогда они сказали, как бы себя повели? Эти мечты скрашивали вечера, наполняли мрачным торжеством. И что сейчас? Не такой должна была быть встреча с Ракешем! Лера, жалкая, промокшая, уставшая сильно отличалась от той, что жила в её мечтах.

– Лера! Я так рад, что нашёл тебя! – Ракеш положил руку на плечо, и от его прикосновения под кожей зажглось тепло, побежало ручейками к сердцу, перехватывая дыхание. Лера прикусила губу, зажмурилась на миг и резко дёрнула плечом, сбрасывая его ладонь.

– Нам не о чем говорить, – бросила сухо и сделала шаг вперёд. Уйти от него, убежать, скрыться в своей берлоге и зализывать раны. Но Ракеш поймал за руку, потянул на себя и вдруг обнял, резко прижал к груди, зарываясь носом в волосы. Лера забыла, как дышать. Просто стоять с ним так, чувствуя его тепло, его запах, руки, обвившие её плечи, было невообразимым счастьем. Которому она позволила длиться ровно три секунды, прежде чем не вырвалась, отскакивая в сторону. Развернулась резко, так, что волосы хлестнули по лицу, прищурилась зло.

– Чего ты хочешь от меня? Я больше не принадлежу твоему брату, а значит, у тебя тоже нет на меня никаких прав! Ищите себе новую Игрушку и развлекайтесь с ней так, как вам угодно. А меня оставьте в покое.

– Я искал тебя. – Ракеш заговорил быстро, боясь, что она перебьёт и не услышит, не узнает, не поймёт, как сильно ему её не хватает. – Искал, чтобы сказать, что сожалею. Я не должен был поступать так с тобой, мы оба не должны были. Надо было тебя предупредить, и…

– И я бы согласилась, не так ли? – насмешливо бросила Лера. – Конечно, разве у меня был вариант отказать? Но ты прав: я хотя бы знала, кто второй. Хотя это ничего бы не изменило.

– Это изменило бы всё! – Ракеш сделал шаг, впился в её лицо встревоженным, умоляющим взглядом. – Я бы забрал тебя, и сейчас мы были бы вместе. Навсегда вместе!

– А по выходным ты отдавал бы меня своему брату.

– Никогда! Никогда и никому я не позволил бы к тебе прикоснуться! Никому, кроме меня!

– Как благородно. Почему же ты прикоснулся ко мне тогда? Почему позволил почувствовать себя… почувствовать… – Лера замолчала, вздохнула глубоко – слёзы подступали к горлу, душили, делая жалкой. А она не хотела выглядеть перед ним жалкой. Никогда больше. – В любом случае, это уже произошло, и изменить ничего нельзя. И знаешь, – она вскинула голову, посмотрела на него, – я даже рада, что так вышло. Что я узнала тебя настоящего раньше, чем оказалась в твоей власти.

– Ты не знаешь меня настоящего, – проговорил Ракеш, качая головой. Капли стекали по его волосам, и ей отчаянно хотелось убрать их, обхватить его лицо ладонями, почувствовать вкус дождя на его губах. Отчаянно хотелось простить, поверить, броситься в его объятия, позволить увезти и любить до изнеможения, но…

– Я узнала достаточно, – ответила она горько. – И больше узнавать не хочу. Уходи, Ракеш, и не ищи меня больше.

– Ты думаешь, что я позволю тебе просто так уйти? – возмутился он. В непроницаемых чёрных глазах вспыхнуло пламя. – После долгих поисков снова позволю раствориться в тумане, словно тебя и не было?