• Хватит надоедать мне своим вечным нытьем и бесконечными вопросами.

• Прекрати мучить свою мать.

• Оставь бабушку в покое.

• Я не хочу даже слышать об этом!

• Сейчас у меня нет на это ни минуты.

• О нет, только не лезь ко мне снова! Чего ты хочешь от меня на сей раз?

• Ты страшный эгоист. Единственное, о чем ты вообще думаешь, – так это только о себе.

• Ты никогда не берешь в расчет ничьих интересов, кроме своих собственных.

• Так вот, милая барышня, или будет как сказала я – или ты мне не дочь!

• Пока ты живешь в моем доме, будешь соблюдать мои правила.

• Если тебе не нравится жить здесь, можешь убираться.

• Если ты не в состоянии сказать что-нибудь хорошее, не говори ничего вообще.

• Когда мне понадобится услышать твое мнение, я дам тебе об этом знать.

• Поторопись – у нас куча дел.

• Мне неинтересно, чего хочешь ты.

• Просто закрой рот и делай то, что тебе говорят.

• Если только ты будешь держать рот на замке и следовать моим указаниям, все пройдет прекрасно.

• Делай так, как тебе сказано!

Если вы просите учителя помочь вам, то ребята называют вас подлизой, выскочкой или учительским прихвостнем. Во многих школах дело поставлено так, что если вы поступаете, как положено разумному ученику, и просите учителя объяснить вам какую-нибудь вещь, то вас обвиняют в подхалимаже.

Да и педагоги тоже, как правило, велят вам выполнять все домашние задания самостоятельно, и чья-либо помощь или сотрудничество с другими ребятами считаются недопустимыми.

Мы очень быстро учимся не задавать на уроке глупых вопросов – учитель тут же наградит нас одним из своих излюбленных испепеляющих взглядов. А другие дети будут смеяться над вами или же не станут скрывать своего раздражения. В итоге многие из нас борются со школьными трудностями в одиночку или вообще пропускают мимо ушей все, о чем говорится в классе. Потом, к сожалению, подобный стереотип поведения более или менее точно воспроизводится во взрослой жизни.

В школе все было страшно забавным.

Он сидел за коричневой квадратной партой, похожей на все остальные коричневые квадратные парты, и думал, что лучше бы им сделаться красными.

И класс, где он сидел, тоже был квадратным и коричневым, похожим на все остальные классы. Он был битком набитым и очень тесным. И все в нем было деревянным – от напряжения – и онемевшим – от шума.

Он ненавидел держать в руке карандаш и мел, отчего пальцы у него немели, и ноги намертво прирастали к полу. А учительница все смотрела и смотрела на него, не отрываясь.

А потом ему надо было писать цифры. Но они ничего не значили. Они были даже хуже, чем буквы, которые, если написать их подряд, могли означать хоть что-нибудь…

Но и цифры тоже были какими-то деревянными, онемевшими и совершенно не круглыми, а значит, квадратными, и он ненавидел всю эту чушь.

Тут зашла училка и заговорила с ним. Она велела ему носить галстучек, как это делают все остальные мальчики. Он сказал, что галстуки ему не нравятся, а она возразила, что это никого не интересует.

После этого они рисовали. И он рисовал все желтым, потому что именно таким ему казалось сегодняшнее утро. Получалось красиво.

Учительница подошла и посмотрела на его рисунок: «Это еще что? Почему бы тебе не поучиться рисовать у Кена? Разве это не выйдет красиво?»

Сплошные вопросы.

После этого мать купила ему галстук, и он всегда рисовал на уроке самолеты и ракетные корабли, как остальные ребята.

Из сочинения «О школе», которое оказалось на столе у учительницы английского языка в 12-м классе средней школы города реджайна, провинция саскачеван. хотя нет достоверных сведений, действительно ли данный текст написан самим учеником, но известно, что две недели спустя он покончил жизнь самоубийством.