– Как дела? – задал он встречный вопрос, дотронувшись до комплекта для эротических игр, что висел среди прочих в центре зала.

– Сойдет, – буркнула, испытав очень-очень неприятное ощущение: его приход – не случайность, Натанзон приперся показать себя во всей красе и унизить меня.

– Почему ты еще здесь? – он поднял бровь и снял с крючка вешалку с комплектом.

«Черт меня де-ри!» – подумала.

А ведь день обещал быть привычно-скучным, без колебаний. Утренняя смена, выручка, подсчет кассы. Крохотная квартира в старом занюханном доме. Выходной Джонни, задремавший перед телеком с пивом. Или дрочащий в ванной Джонни. Или Джонни, играющий на приставке или на гитаре. Или вновь пропавший Джонни. В общем, что-то из этого… Я не собиралась делиться с лоснящимся, самодовольным евреем Натанзоном своим дерьмом.

– Потому что хочу быть «здесь»! – процедила сквозь зубы. – Чего угодно, господин Натанзон? – кивнула на комплект, который он держал в руках.

– «Угодно» это, и это, и вон то, – начал тыкать он в самые откровенные наряды, что были вывешены в зале.

Я вышла из-за стойки, демонстративно закатив глаза.

– Ладно, какой размер?

Натанзон коротко глянул на мою грудь, скрытую под форменной блузкой.

– Как твой, – сухо сказал он, переведя взгляд на мои бедра. – Да, точно так, мисс Файн.

– Блядь! – не выдержав, почти беззвучно прошептала.

– И можно упаковать отдельно, пожалуйста, лентами и прочей ерундой?

– Конечно, мистер Натанзон, – едко ухмыльнулась. – Для вашей избранницы – всё что угодно.

Нежданный и незваный гость протянул корсаж с держателями для чулок и с полупрозрачным бюстье.

– Благодарю, – Натанзон глянул на часы. – Извините, мисс Файн, у меня маловато времени.

– Сука! – прошипела я, развернувшись в сторону ящичков, где находились выбранные козлом комплекты «моего размера».

Отчаянное желание поскорее избавиться от Ави. Я мастерски и очень быстро сложила все по отдельным коробкам и перевязала атласными голубыми лентами.

– Вот, прошу. С вас триста семьдесят долларов и двадцать центов. У вас есть карта нашего мага… – начала кидать ему дежурные фразы.

– Увы, нет карты, спасибо, оформлю в другой раз.

«“Другой раз”? Что засранец имел в виду? – крутилось в голове.– Он вернулся в город со своей пассией и теперь будет наведываться сюда регулярно? Да блядь! Этого мне не хватало!»

– Спасибо за покупку. Заходите еще, – поморщилась я.

Натанзон принял пакеты, дотронувшись до моей руки пальцами, облаченными в дорогущие светло-коричневые перчатки из телячьей коричневой кожи…

Прошел примерно месяц с появления стервы Файн. Она больше ни разу не плюхнулась рядом со мной. Отныне ее место было на первом ряду, где традиционно ерзали на толстых и тощих жопах ботаны-лизоблюды. Я не относился к той когорте экстравертов, хоть и был ничуть не глупее их. Если говорить в целом, то мне удавалось сохранять баланс во всем. Я не сидел отшельником в общажной комнате, круглосуточно штудируя учебники. Мне даже удалось обзавестись парой приятелей. Перекинуться парой-тройкой слов? Обменяться мнением о прочитанной книге, кино или попке какой-нибудь девчонки? А что тут такого: каждому нормальному человеку нужны социальные связи.

Впрочем, на этот счет у меня сформировалась довольно сносная формула касаемо собственной личности. Она могла нравиться или не нравиться, честно, мне было насрать. Короче, я никогда ничего не делал просто так. Меня не одолевали ни порывы души помочь ближнему, ни муки совести за то, что я мог что-то сделать, но не сделал.

Ну, к примеру жвачка Уны Файн… Очень ожидаемо, что на следующий день один из студентов вляпался. Но еще приятнее то, что напоролась на липкую гадость староста Глория! Если бы в мои привычки входило ржать в голос и восторженно вопить, то именно так бы я и поступил. Но, к счастью или к сожалению, это не в моих правилах. Короче говоря, я всё всегда делал с прицелом, не беззаветно. Мои приятели, как и другие знакомые, возможно, пригодились бы в делах и развитии бизнеса. Оба парня не из бедных семей. Оба в чем-то перспективные…