Однако в зале прозвучали первые смешки и присвисты в унисон закадровому искусственному ржачу толпы. Прилично накидавшиеся и обкурившиеся парни и девчонки подражали голосам, тем самым раззадоривая зал. Серия длилась недолго, слава богу. У меня даже голова закружилась от запаха перегара, стоящего в зале, громких возгласов и неимоверной духоты. А еще было жаль, что сам праздничный ужин Фестивус оказался пятиминутным действием в самом конце эпизода. Хотя можно было раскрутить ту сцену, сделать клевой комедией обстоятельств. Но сам замысел, посыл важнее моих придирок.

В любом случае, то была лишь некая прикормка для чумовых студентов, которые уже попали в волну и не собирались останавливаться… Народ толпой завалился в соседний зал для «Дней открытых дверей» и прочих официальных мероприятий. Бейглы6, сандвичи на крайнем столе как подражание еды из серии. Та жратва, оказалось, стоила денег. Один из приятелей Уны орал, чтобы мы раскошеливались. Типа, все вырученные деньги пойдут в фейковый фонд «Человечности», который придумал пухлый актер в сериале «Сайнфелд». По сюжету, тот фонд оказался липовым. И все присутствующие ребята заценили шутку. Они охотно скупали еду, не думая о том, что их прямо сейчас их облапошивают. В голове проскользнуло две мысли: «Боже, вот идиоты! Я не выложу из бумажника ни цента», и вторая: «А неплохая идея на будущее. Шуточная история, на которой можно подзаработать, не боясь гнева налоговой».

В общем, когда еда оказалась распроданной за баснословные для студентов деньги, откуда-то появилась Уна, о которой я на время забыл. Она встала рядом с тем приятелем и вскинула руки, привлекая тем самым внимание толпы.

– Уоу-уоу, чуваки! – крикнула она. – Пора зажечь! Что скажете?

Толпа поддержала ее одобрительными воплями и свистом. В зал зашло несколько парней с ящиками алкоголя и пакетами с одноразовыми стаканчиками.

– Друзья! Все собранные деньги на деле мы отправим в фонд защиты женщин от домашнего насилия? Как вам?

Студенты, ясен перец, были готовы принять любые предложения от Файн. Они пропитались к ней доверием. Да уж! В ту минуту я чувствовал себя жалким жмотом, который имел манеру никому не доверять и не привык тратиться на котов в мешках. Легкий стыд, засевший внутри, лишь преисполнил решимостью поскорее закончить дело с подарочной коробкой. Увы, вокруг Уны все время кто-то терся, не давая и шанса выкроить момент для уединения.

Ах да, совсем забыл упомянуть, что в зал внесли еще и алюминиевый шест на подставке. То было вовсе не приспособление для стриптиза, а основание рождественской елки, символизирующее аутентичность и минимализм праздника. Согласно традиции Фестивуса, студенты по очереди брали слово, высказывая одногруппникам шутливые и нешуточные претензии и обвинения, подводя итоги года.

– Эй, Сэм Дуглас, ты тот еще засранец, скажу я тебе! – орал парень с раскрасневшейся мордой. – Ты увел у меня девчонку на той вечеринке. Ты берешь мое пиво без спроса. И по этим причинам клянусь прикончить тебя в новом году, слышишь, упырь?

– Да-да, – кричал в ответ чувак, отмахиваясь под ржач толпы. – Попробуй-попробуй, я надеру тебе задницу в три счета, придурок чертов.

Это было очень смешно, признаться. Импровизированная, очень живая постановка, где сами актеры получали удовольствие от действа. Они смеялись до слез и пританцовывали под музыку.

Уна куда-то пропала. Это стало моим шансом. Накинув куртку, я вышел на воздух, который заставил задрожать от контраста с духотой помещения, напоминавшего парилку. Двое парней оживленно беседовали у входа, затягиваясь сигаретами. На заснеженной дорожке меж тисами мелькнула тень. То была Файн в своем пальто в стиле бохо. Я спешно последовал за ней, почему-то не решившись окликнуть ее.