– Анвар, друг, что такой кислый? – заорал Ашту, первым заметивший недовольно скривившегося приятеля, и отсалютовал ему кружкой. Тощий и бледный этот человек отличался седыми волосами, заплетенными в сотни косичек, хотя самому Ашту было всего слегка за тридцать, и нехарактерным для темных веселым характером.

Сам Анвар подбирался к шумной компании, обходя стороной остальные столы. Он не желал стать жертвой переполненного отравой организма кого-нибудь из отдыхающих.

– Говорил же, надо было в город идти, – поморщился Анвар, останавливаясь у занятого приятелями стола. Выдвинул стул, критически его осмотрел и только после этого сел, старательно игнорируя всех остальных пьянчуг.

– Что тебя не устраивает? – рыгнул орк, взмахом руки подзывая девчонку с пивом.

– Я предпочитаю есть, в местах для этого предназначенных, и не наблюдать при этом чужие забавы, – кивнул Анвар на орка, возведшего глаза потолку и крепкой рукой управлявшего головой девки.

– Ты тхандур бглы! – констатировал орк, получив наконец свою порцию пива. Опустил в кружку лицо, чтобы не радовать друга другими, более крепкими эпитетами, рвущимися с языка.

– И нам принеси! – бросил Ашту блондинке, ловко увернувшейся от его руки.

– Можешь называть это как хочешь, – недовольно поморщился Анвар, сдвигая свой стул так, чтобы утехи перед глазами не мелькали.

Иркун хохотнул, делая большой глоток из кружки:

– А ты попробуй как они, вдруг понравится.

Анвар уставился на него тяжелым взглядом.

– Не хочешь, чтоб смотрели, девку под стол запихай, – продолжал учить его жизни Иркун, под смех Ашту.

В результате, когда наложница с пивом подошла, Анвар был уже на взводе и едва сдерживался, чтобы не дать приятелю в рожу. Чтобы не наделать глупостей, он потянулся за пивом. Рванул кружку на себя, но оказалось, что девчонка ее еще не отпустила. Кружка опасно наклонилась, плеснув жидкостью неоднозначного цвета на стол. Пиво быстро растеклось. Грязно-желтой пенной лавиной устремилось вниз, выбрав для спуска на пол сторону стола, обращенную к Анвару.

– Дура безрукая, – зарычал Всадник, с резким звуком отодвигаясь от стола вместе со стулом. – Чего стоишь столбом, овца паршивая? Убери здесь, живо!

Сауле с ужасом смотрела на все шире растекающуюся жидкость. Пенная шапка осела, и в бурой луже отражались, весело перемигиваясь, далекие потолочные светляки. Угораздило же ее, именно рядом со Всадником. Оцепенение резко отпустило тело: вот он шанс уйти, ведь не зря этого мужчину зовут Несущим смерть.

– Да какого ты замерла, дура? – с яростью шипел Анвар на замершую испуганной статуей наложницу, – светлая шлюха!

Следующего действия никто не ожидал. Сверкнув глазами после последних слов Всадника, девчонка сделала резкое движение рукой, в которой до сих пор сжимала вторую кружку, выплеснув содержимое Анвару в лицо.

В зале повисла тишина: тяжелая, гнетущая. Не смолкли разве что любители прилюдных забав, подкармливая злость своей невозмутимостью. Ошарашенный Всадник сидел, разведя руки в стороны, и с нарастающей злостью следил за сбегавшими с волос каплями. Ритмичные звуки и стоны только подогревали его ярость.

Еще хуже было от сидящего напротив Ашту. Вальяжно откинувшись на спинку стула, он неотрывно смотрел на Анвара, щуря глаза и ехидно улыбаясь. Точно сытый кот, что бродил по коридорам замка, периодически попадаясь на глаза лишь избранным. Одно отличие: кот жирный да лоснящийся, а этого ветер не сносит только оттого, что не замечает.

Резко вскинув взгляд, Анвар с ненавистью уставился на побледневшее осунувшееся лицо наложницы.

Ведущая на кухню дверь, резко стукнула о стену. Лязгнула запором и выпустила разгневанную Глабу. Убарг с диким воплем неслась по залу. Ей, похоже, рассказали, что непутевая воспитанница что-то натворила, но что именно, скорее всего, не донесли. Глаба быстро приближалась, вопли становились все громче, кроме звука, уже передавая смысл несущихся впереди убарга слов: «Проклятая светом дурь, я запорргу тебя до смерти. Сколько можно!» На последнем слове Глаба, наконец, добежала до стола и увидела, кому именно сегодня досталось от ее несчастья.