Вначале я очень волновался, выступая, биение сердца учащалось. Наверно, я инстинктивно стремился к успеху. С годами я стал спокойнее относиться к вниманию окружающих. Иногда хочется пережить прежние остроту чувств и ясность мыслей, но зрители меня уже не заводят.

Пробовал писать стихи. Они были вздорными, но я не отчаивался. Наоборот, меня интересовали вопросы психологии развития мышления и я любил экспериментировать с потоком сознания.

Искусство не было для меня целью. Занятия приучали к самодисциплине, самопознанию, терпению.

Побывал на занятиях литературной студии "Надежда" у одного журналиста. Тогда я уже был уверен, что напишу повесть о своей жизни.

Я решил попробовать себя в серьезном творчестве.

Когда появились мои первые рассказы, студия закрылась. Руководитель уехал в Москву. А я продолжал творить.

Я могу писать по сотне

И по тысяче стихов,

Но хочу сказать по правде:

Я не очень-то готов

К деньгам, почестям и званьям,

И толпы рукоплесканьям.

В руки мне попался блокнот, пригодный для записей, и я завел дневник. Записывал обрывки мыслей, интересные сведения, цитаты, вклеивал интересные статьи из газет и журналов, сочинял стихи. Вздора хватало, но со временем мышление мое упорядочивалось.

Записывание в дневник позволяло избавиться от надоевших мыслей. Почему-то мышление склонно зацикливаться, снова и снова повторяя уже продуманное, ничего не прибавляя к тому, словно боясь остановиться. Возможно, именно такой склад ума и позволяет оставлять след во времени.

Иногда казалось, что размышления произвольны и в разное время могут приводить к разным выводам. В дневнике я учился думать. Несколько поздновато, но не безрезультатно.

"Как коротка жизнь. Когда человек достигнет физического предела жизни в двести лет, будут говорить, что и этого мало. Но зачем вообще жить, страдать? Ограниченный срок жизни, даже миллион лет, теряет смысл, если потом умирать. Имеет ли смысл существование человечества в целом, не погибнет ли оно? И зачем мне память потомков обо мне, зачем?"

Тогда много говорилось об угрозе ядерной войны. Я тоже думал об этом.

"Волненье бьет в висок,

Взметая тучи к небу,

На нас идет поток

И смерть, и ад, и пепел.

Все ближе рвет метал,

Сметает дом за домом,

Идет смертельный шквал.

Последний миг настал.

Но хочется сказать

Последние два слова:

Как подло убивать!

Как глупо умирать!"

Трудно сказать, боялся ли я войны. Скорее всего, нет. Но иногда мне снились пугающие сны. Что-то было не в порядке с небом.

"Каждый человек должен по мере сил, своим трудом, поднимать цивилизацию на новый уровень. Человек, использующий физическую силу, делает мало; лишь используя ум, можно совершить многое. (Тоже мне, подъемный кран нашелся.)"

"Жизнь – комедия, люди – комедианты. Каждый игрок стремится больше урвать. Кому дан дар, тот берет благодаря ему. Кому не дан, тот хитрит. Комедия!

Мне кажется, я – Бог, которому было скучно и он, создав этот мир, переселился в меня, забыв все свои знания. Чтобы развлечься. (И в других тоже Бог). Невозможно жить, все зная, вот Бог и "забыл"".

Постепенно стал проявляться конфликт между плохим и хорошим, существовавшим во мне. Я продолжал думать.

"Во мне существуют как бы два человека. Один – большой человек, чистая душа, стремится к высокому, честен и наивен. Другой – подлец и негодяй, циник, свинья. Первый, к счастью, руководит мной, но когда я один, второй иногда берет верх.

Почему приносить людям добро – есть высшее счастье? Может быть потому, что чувствуется, что ты полезен людям, что живешь не зря, что останется память о тебе. Но, с другой стороны, люди не забывают и зло. Можно и запутаться".