Таким образом, можно констатировать, что главным тормозом для глобализационных процессов, поглощения или ассимиляции большими социумами малых является именно религиозно-цивилизационное, а не этническое различие.

Радикальная смена религии – к примеру, ислама на христианство или наоборот – это нечто большее, чем смена национальности. Происходит пересмотр всех жизненных ценностей, переосмысление своего места не только в социальной среде, но и в жизни вообще.

Суть, каркас, стержень любого человека – образ мышления, представление о себе как о личности. Здесь главным критерием является личностная свобода, бесконечная и безграничная для души, но строго регламентированная законом. Это значит, что гражданин цивилизованной страны обязан подчиняться только праву, только легитимно принятому закону вне зависимости от мировоззренческих критериев, религиозных и политических предпочтений. Любые религиозные предписания, особенно когда они, как в исламе, носят строго обязательный характер с возможностью наказания (вплоть до смертной казни) за вероотступничество, для меня абсолютно неприемлемы. Будучи совершенно не религиозным человеком (можно сказать, неверующим христианином), я благодарен судьбе, что родился в такой цивилизационной среде, где вопросы свободы совести решаю я сам и никто другой. Я могу увлечься буддизмом, принять его, разочароваться, отказаться, прийти к религиозному христианству и опять-таки от него уйти. С исламом такое не пройдет – а это уже потеря свободы. При переходе в другую религию будет потеряно именно мое «я», свобода души и совести, так как мне придется поклоняться другому богу (для меня Бог – это мировая гармония, справедливость, бесценность человеческой жизни), соответствовать чуждым мне духовным и поведенческим канонам. Я категорически против этого. Я сам определяю мой жизненный путь и сам решаю, что мне делать и от чего воздержаться. Только право, закон и моя совесть определяют границы моей свободы – разумеется, теоретически, на практике же действуют сотни различных жизненных условностей и ограничений морально-этического и мировоззренческого плана.

Накладывает ли национальность свой отпечаток на характер и поведение индивида? Несомненно. Национальность – это не только место рождения, но и особый генетический код, специфическая субкультура, с большей или меньшей очевидностью отличающая своего носителя от представителей других национальностей. Все эти факторы влияют на характер, образ мышления, импульсивность и даже внешность человека.

Я не психолог, не врач и не генетик, я правовед, и мои многолетние наблюдения за поведением людей разных национальностей, из разных регионов и местностей привели меня к твердой уверенности, что при всем общем, что есть у этносов и даже рас, они по многим параметрам не схожи. Кто возьмется утверждать, что русский, украинец, грузин, белорус или грек (все они относятся к православной ветви христианства) ничем не отличаются друг от друга, что это общая людская масса, живущая по одинаковым правилам? Тема, конечно, непростая, чрезвычайно скользкая, опасная в своей ложной интерпретации и здесь не могут существовать твердые границы, но утверждать, что не вижу никаких отличий между белорусами и украинцами, между поляками и немцами, между грузинами и греками, было бы ошибочно. Конечно, у русских, украинцев или белорусов есть свои отличительные черты, свои доминанты характера и менталитета, свои особенности в поведении, и таких различий немало. Но вне зависимости от того, на южных или северных широтах живут эти и другие христианские народы, различия между ними незначительны и далеко не столь принципиальны, как те, что отделяют их от народов, исповедующих ислам. Сможет ли современный мир со своими жесткими экономическими законами, глобальными валютно-финансовой и телекоммуникационной системами сблизить эти несхожие цивилизации, принудив их к сотрудничеству и сосуществованию без глобальных конфликтов? Полагаю, что альтернативы не существует. Остается надеяться, что этот процесс надолго не затянется – максимум на 50–100 лет, – если, скажем, демографическая агрессия и связанная с ней безудержная миграция перестанут угрожать нормальной жизнедеятельности христианского мира.