– А что же хваленые антивирусные программы?

– Они бессильны против данной модификации вируса, – вздохнула Джин, – сервер обычно «сгорает» полностью. В какой-то степени это нам на руку, поскольку Интерпол во всей этой катавасии в ближайшее время вряд ли разберется. Однако специалист фирмы «Филев» сумел восстановить кое-что из уничтоженной информации и вычислить путь украденных денег. В двух словах: покружив по свету и заметя следы, деньги оказываются на счетах клиентов вашего немецкого банка.

Черные глаза Тэкеле сверкнули возмущением.

– Это невозможно, – заявил он, – все наши клиенты – честные люди. У вас нет никакого права следить за движением их счетов.

– Разумеется, – поспешно согласилась Джин, – именно это разрешение мы и хотим от вас получить. Отследить поступления на счета ваших клиентов нам нетрудно. Например, Анни ван Глек живет в Амстердаме. Развелась с мужем, и он открыл в Германии счет на ее имя. Анни имеет собственные сбережения, работает медсестрой в больнице и деньги мужа пока не трогает – собирается в дальнейшем использовать их, чтобы дать образование сыну Хансу. Другой клиент – Олаф Свенсон из Стокгольма. Разведен, работает в сфере обслуживания и наездами бывает в Германии. Это веселый общительный человек, который питает слабость к элегантным женщинам и любит весело проводить отпуск. Поэтому из его заработка ежемесячно идут отчисления на счет в банке – он в течение года их не трогает, а снимает только во время отпуска. На их счета были переведены огромные суммы денег, однако спустя всего полчаса эти деньги исчезли. Ни Анни ван Глек, ни Олаф Свенсон даже не подозревают, что всего несколько минут они были очень богатыми людьми. Мы пришли к заключению, что хакер на промежуточном этапе выбрал счета этих и некоторых других людей лишь потому, что они очень редко ими пользуются. Для того, чтобы выяснить, куда затем уходят деньги, специалисту фирмы «Филев» необходимо получить доступ в базы данных вашего немецкого банка. Мы обратились к президенту акционерного общества вашего банка господину Теодору Трухину-Тэкеле, которого вы три года назад официально признали своим сыном и основным наследником, однако он посоветовал прежде обратиться к прокурору за ордером. Вы понимаете, что для нас это неприемлемо.

Какое-то время Тэкеле продолжал жевать молча, и лицо его оставалось бесстрастным.

– Что ж, – ответил он наконец, – Теодор прав, информация о клиентах банка защищена законом.

Лицо сероглазого мгновенно стало ледяным, и глаза угрожающе сверкнули.

– Мистер Тэкеле, хочу напомнить, что благодаря нам вы сумели вернуть свою недвижимость в Малави и избавиться от… гм… недоброжелателей.

Тэкеле застыл, перестав жевать, и от этого на миг стал похож на статую из черного мрамора.

– Шантаж? Вы нарушаете наше главное соглашение, господа: ни при каких условиях не напоминать клиенту о выполненной для него работе.

В его голосе было больше презрения, чем гнева – презрения черного человека к этим белым, которые не выполняют даже предложенных ими самими условий. Джин Миллер с укором взглянула на своего коллегу.

– Что вы, мистер Тэкеле, – торопливо проговорила она, – мы никогда не нарушаем заключенных соглашений, а в данном случае исходим из наших с вами общих интересов. Дело в том, что специалист фирмы «Филев» утверждает, будто хакер – один из ваших системных программистов.

– Вы подозреваете кого-то из моих людей?

Джин развела руками.

– Пока никого конкретно, но только зная детали работы ваших системных программ и системы защиты информации, можно было по следу совершенной вашим банком транзакции проникнуть в базу данных банка Конти, а оттуда – в базы данных других банков. И именно поэтому украденные деньги в конечном итоге собираются на счетах ваших клиентов – небольшое изменение программы, и отследить их дальнейшее движение становится невозможным. Поэтому мы и просим у вас доступа ко всей закрытой информации для специалиста фирмы «Филев».