Вадик взвыл от досады, заскрежетал зубами, а затем решительно, мрачно и зычно проинформировал жителей шести окрестных кварталов о том, что он с места не сдвинется, пока я не стану трупом. От его слов старушка вздрогнула вместе с балконом. Я испугался, как бы она не сыграла роль моего дублера. По крайней мере, она конвульсивно дернулась и едва не перевалилась через парапет. Второй этаж, конечно, расположен невысоко, но кто знает этих старушек: может им, чтобы свернуть шею, вовсе и не надо прыгать с крыши, а достаточно рухнуть со второго этажа?

Что оставалось делать? Конечно, я притворился трупом, позволил Вадику облить себя кетчупом и сфотографировать со всех сторон. В пятницу мое фото появилось на первой полосе бульварной газетенки, благодаря чему штат нашей газеты пополнился сотрудником.

С момента фотосессии прошла еще неделя, за которую удалось набрать коллектив. У нас появился верстальщик, он же дизайнер и администратор сайта, который сам же взялся разработать. Его звали Альберт. Это был молодой человек ростом примерно с полтора метра и весом килограммов в 45. Одевался он так, будто посещал подпольные южноамериканские барахолки. У него имелась коллекция невообразимых головных уборов всех цветов и расцветок, делавших его похожим на попугая.

Он был невероятно худ и бледен, так как большую часть времени проводил в обществе компьютера. Словом, это был яркий, вернее, блеклый представитель продвинутого подрастающего поколения. Увидев его впервые, Тамара Петровна сплюнула через левое плечо, постучала по столешнице, перекрестилась и мимоходом поинтересовалась у Гудомарова-младшего, знает ли он, что Альберт – наркоман со стажем? Гудомаров-младший переадресовал вопрос Альберту. Подозрения вызвали ярую отрицательную реакцию у компьютерщика. Особенно его возмутило то, что Тамара Петровна притащила откуда-то свежевыструганный кол и демонстративно поставила его в углу у своего стола.

Невыразительные физические данные не мешали Альберту быть агрессивным. Он напоминал мопса, готового в любой момент ринуться в смертельный бой с волкодавом. В ответ на упреки Тамары Петровны дизайнер, клацнув зубами, заявил, что отключит интернет в компьютере у каждого, кто заподозрит, будто он вампир или наркоман. После этого навсегда утихли разговоры о том, что Альберт принадлежит к когорте неординарных людей, употребляющих наркотики или поглощающих кровь из прокушенной сонной артерии припозднившегося прохожего.

Пост распространителя занял некто Саня Бойко, человек чернявый, усатый, добродушный, с выдающимся пузом и высоченного роста. Он требовал, чтобы его так и величали – Саня Бойко. И обижался, когда называли Саша или Александр. Здоровяк всякий раз пускался в лекцию о том, что имя Саня – самостоятельное и самодостаточное имя, не имеющее ничего общего с именами Саша и Александр. Его лекции настолько резали слух, что коллектив безропотно согласился величать его Саня, лишь бы не слушать бредни и бородатые анекдоты, которыми он сыпал без устали.

Саня любил подпевать своим мыслям, доводя окружающих до бешенства, оглушительно хохотал, по поводу и без. И по одному ему ведомым причинам считал себя непревзойденным обольстителем. Сомнительное мастерство он перепробовал на всех женщинах, переступавших порог редакции. Всякий раз терпел неудачу и сокрушался о том, что его жертвы, должно быть, просто ничего не знают о секретах обольщения. Провалы на любовном фронте он списывал на провинциальность объектов воздыханий. Надо отдать ему должное, неудачи не ломали его дух. Он бросался на каждую попавшую в поле его зрения женщину репродуктивного возраста, будто изголодавшийся ястреб на райскую птаху.