Линий стальные жилы…
Май на ветру полощется —
Как мы без мая жили?
В каждом окне и стёклышке
Солнце – лимонной долькой,
В лужах блестит на донышке,
В каплях играет звонких.
Яблонь цветущих – сполохи,
Туч родовые муки…
Тут – разнотравья шорохи,
Там – разноцветий звуки.
Небо внезапно скуксится,
Небо насупит брови,
Майских дождей распутица —
Новый виток историй:
По разноцветным зонтикам,
По мостовым и крышам,
Тем, кто поменьше ростиком,
Тем, кто чуть-чуть повыше.
Дробь барабанной палочки…
Танец подобен чуду!
Дождь пробежал по лавочкам
И водосточным трубам.
Автомобили, клаксоны,
Реки, ручьи, протоки,
Дождь на одежде – кляксами,
И на лице – потёки.
…………………………………..
В сером осеннем городе
Вслушайся и поймёшь:
Где-то в душевном холоде
Шпарит весенний дождь!
ГРАЖДАНСКАЯ ЛИРИКА
НОСТАЛЬГИЯ
Странное время, странные люди,
В наших дворах замолчали гитары,
Наш участковый выпить не любит —
А раньше бы выпил бы за Чи Геваре!
Странное время… резные наличники;
Дети в песочницах лепят куличики;
Два ветерана, гремя орденами,
В шахматы режутся целыми днями,
Ещё моложавы и оба «де-юре»
Кивают красивой, но ветреной Нюре,
На голове её – дом из шиньона,
А двери подъездные – без домофона…
Какие у всех просветлённые лица!
Как будто бы Будда к нам должен явиться…
Цветастое сохнет бельё на ветру
И кажутся гости всегда ко двору…
Странное время и странные люди;
Солнце, как персик, каталось на блюде,
Часто без стука входили к соседу
И вместе, двором, отмечали победу…
Голуби, голуби вьются над крышей,
Сад – в белом облаке яблонь и вишен,
Запах сирени и капли дождя;
Транслирует радио речи вождя:
– Народ наш советский – как будто из стали!
Да здравствует партия, родина, Сталин…
Странные люди и странное время,
Как будто – потеря, наверно – потеря,
Не ходим друг к другу занять до зарплаты,
На школьную форму не ставим заплаты,
Наверно, так надо… наверное… вроде бы…
Мы утром не слушаем гимн нашей Родины,
И двор опустел, домино не стучит,
Никто из песка не печёт куличи,
К соседям всё реже мы ходим за солью,
И больше не делимся радостью, болью,
Дворовый футбол, и любимый, и свойский,
Давно позабыт, как значок комсомольский,
И кажется – это не наша страна,
Всё тише и тише звенят ордена,
И радость на лицах истёрлась, истлела —
Ей, видимо, жить на лице надоело;
Замки, домофоны, закрытые двери,
Странные люди и странное время…
ПИСЬМО БЕЗ АДРЕСА
А мне теперь туда добраться сложно,
Как будто и немыслимо совсем,
Бывал охотно раньше в Запорожье,
Наведываясь в Водино, к сестре.
Таких посёлков в Украине – сотни,
Увитых виноградною лозой,
Но только здесь я счастлив был настолько,
Как брат, мечтавший свидеться с сестрой.
…И я летел, как птица, в Запорожье,
И накрывали на веранде стол,
Мы вспоминали детство босоножье
Под местный, украинский разносол.
Сестра Наташка, русская по крови,
И вышедшая замуж за хохла;
Мы ничего с ней не делили, кроме
Воспоминаний – сладких, как халва.
Глаза Наташки смотрят ярко-сине:
– А помнишь, как мы драли алычу?
А ты уже давно живёшь в России,
И я в Россию, может, прилечу!..
Не прилетит. Не сможет. Не сумеет.
Не соберёт в дорогу чемодан;
Мы с ней как будто враз осиротели —
Нас разделил украинский Майдан.
…Она была весёлой, как мартышка,
А в локонах кудрявых – красный бант…
Но для тебя теперь я не братишка —
Российский беспощадный оккупант.
Прости меня, любимая сестрица,
Наверное, мы свидимся едва…
Нас разделяет не межа-граница —
А киевско-украинский Майдан.
Жива ли? Ни письма, ни телеграммы,
Гори огнём, проклятая война;
Теперь и на могилу нашей мамы
Не прилечу… Эх, знала бы она!
Эх, знала б мать, что станет так возможно,
Что стану виноват я без вины,
И что подсолнухи родного Запорожья