«Это был очень долгий период многих тысячелетий, когда вся зона России вместе со всем славянством формировалась через путь знания, путь разума. За непосредственной передачей высоких знаний следили высшие жрецы, которые непрерывно находились в связи с источником высшего знания. Именно высшее знание, а не сознание стояло в основе жречества того времени. И это был огромный период, много тысячелетий, в которых формировался этот пласт сознания.

Затем наступил следующий этап, чрезвычайно важный для России, – момент огромного кризиса, перелома, когда высокое знание было уже на грани манипуляции, стало вырождаться, и началась профанация. Это совпало с переходным периодом России. Россия начала поиск новых путей.

И тогда наступил второй этап – принятие Православия. Он начался сравнительно недавно, но интенсивность его гораздо выше интенсивности тысячелетий традиционной ведической религиозной эпохи. Была принята особая восточная ветвь, византийская, в которой сохранился путь любви. Западная ветвь, представленная католическим христианством, пошла путем знания и разума, то есть фактически того же 3-го аспекта формы. Это связано с тем, что западные славяне, как и западные народы, идут по 3-му аспекту (более материальному, разумному) в своей изначальной жизни.

Таким образом, происходило медленное перерастание высшего знания древнего славянства в новую эпоху Православия. Это был очень важный момент для России – выход на новый уровень развития от работы с аспектом знания в начало работы с сознанием.

А это уже начало нового этапа эволюции. Ведизм уступает место Православию, что означает вступление России в решение новой задачи формирования пути любви, вставание на путь очень жестких испытаний. Потому что путь любви – это уже не путь триглава, а путь креста – путь Христа, а значит присутствуют все аспекты полярностей, распятия, конфликтов и поиск единственного решения внутреннего центра – души, сердца. Этот путь, на который должен был встать весь народ, ложился теперь на Россию как на человека, который избрал путь посвящения.

Но 1-й родовой аспект несгибаемой духовной воли, чистоты помыслов, верности внутреннему пути правды как изначальный аспект Отца Небесного, никуда не делся, он стоял незримо, как ось Духа, Отца в самом глубинном смысле слова НА-РОД (присутствуют корни высокого менталитета русского народа). Он действовал таким образом, что русский народ проходил это испытание как духовный ученик – жестко, честно, бескомпромиссно, тотально, на грани жизни и смерти, на грани полного уничтожения и саморазрушения. Аспект Отца идет вот таким образом. Но сам принцип любви, мудрости, самопожертвования остался эталоном этой эволюции сознания (здесь таится неразгаданная тайна красоты, чистоты и широты русской души). По этому пути Россия идет до сих пор. Принцип любви раскрывает новые уровни и подуровни качеств любви, мудрости, верности, милосердия, жертвенности – включенности в путь.

Начинается формирование аспекта святости и добродетелей – то, что принесла в себе новая религия – Православие. И отражением этого является появление новой зоны сознания России – зоны святых. Она формировала на определенном этапе мудрость, чистоту, святость – новую Россию. Это Сергий Радонежский, Иоанн Кронштадтский, старцы Оптиной Пустыни, Серафим Саровский, которые не знали фанатизма, для которых все люди были равны, любимы – все без исключения. Здесь вставал новый глубинный аспект сознания России, ее души, сердца, субъекта внутреннего центра – стигмат любви. Его в совокупности всего человека России представляли эти монахи, занимающиеся исихазмом, молчальничеством, умным деланием. Это те, кто в затворе, во внутренней тишине были молитвенниками за Россию, за Мир, которые сохраняли внутренний путь, сокровенный путь к Отцу Небесному, ко Христу. И это был новый посвятительный этап.