– Только так и можете! Кто сам пойдет на убой? Только такие, как вы! Нормальные люди боятся, а вы их заставляете!

Мужик мне уже не ответил, да и не слышал он, скорее всего, в этом грохоте ничего. Злость кипела во мне, а еще – страх за свою жизнь.

Вот так ложиться в землю уж как-нибудь без меня. Это не мое время, сами тут расхлебывайте, раз такие глупые и не можете понять, где добро, а где зло… Да что же это? Где я все-таки? Неужели все, что вижу, – правда? Какая война, какие немцы? Она ж столько лет назад кончилась! Меня что, опять, как и прошлой ночью, в прошлое, да еще и прямо на войну закинуло? Я думал, что это какие-то глюки были прошлой ночью, а теперь еще круче. Я не хочу! Что делать? Бежать? Куда мне бежать?!

Смотрю по сторонам: мужики в форме, как и тот, что поднимал меня, все грязные, небритые, потные. Каски на головах смотрятся смешно, но смеяться не хочется, все стреляют куда-то, блестящие гильзы сыплются на дно окопа одна за другой, на меня пока и не смотрит никто, так что могу разглядывать сам. Иногда то один, то другой дергается и падает, оседая, на землю и уже не поднимается. Кровь? Это ведь настоящая кровь! Сколько ее льется, я и не видел такого никогда, даже в фильмах такого не показывают. Слишком жестоко все это выглядит. Прямо рядом со мной внезапно падает очередной солдат в форме, и я вижу, как из того, что было недавно его лицом, хлещет кровища. Нет, это не кино!

Не в силах больше смотреть на все это, вскакиваю на ноги и, буквально выпрыгнув из той ямы, где сидел, бросаюсь в сторону. Никто меня не держал, не мешал. Каска закрывает глаза, свешиваясь вперед, машинально толкаю ее назад. Бежать, бежать отсюда куда глаза глядят…

Внезапно в нескольких метрах от меня земля встает дыбом, больно бьет в ноги, что-то явно взрывается. Грохот, огонь, что-то свистит в воздухе, и вдруг я чувствую удар в живот, да такой сильный, что я охренел просто. Все вокруг сразу померкло, видел только землю под собой, звуки так же исчезли. Вакуум, не иначе. А еще, кажется, даже время остановилось.

– А-а-а!

Как же больно! Смотрю вниз, винтовку давно бросил, руки сами тянутся к животу, туда, где больно. А боль была страшной, как будто мне шампур раскаленный вставили в брюхо и проворачивают. Воображение разыгралось, так и представлял себе эту картину.

Что это? Это моя кровь? Голова закружилась, все руки у меня красные, с них что-то медленно, тягуче стекает и капает на землю. Больно так, что я мгновенно начинаю орать, паника в голове сводит с ума. Крутит, жжет, режет, слов не хватает, чувств – тоже, в голове – туман и страх. Как же больно! Что мне делать? Упав на спину, начинаю кататься по земле. От этих выкрутасов становится еще больнее, но остановиться не могу. Страшно и больно, голова просто выключилась. Голос срывается на настоящий визг, верещу как поросенок прямо, но ничего не могу с собой поделать.

– Помогите, помогите! – ору я, но никто не спешит ко мне на помощь.

Мне очень больно! Меня что, ранили? Или убили? А как это, когда убьют? Почему, почему я? Немцы же хорошие, почему я у красных, а не с той стороны? Господи, как же больно-то!

Где эти, врачи, или, как их, санитары, что ли? Почему никто ко мне не идет? Ведь так больно! Должен же кто-то прийти. Почему никого нет?

Силы уходили, боль была очень сильной, и, главное, мне было так страшно…

Внезапно свет тухнет, ничего не вижу больше. Где я опять?

Боль вроде уходит. Откуда-то слева приходит свет. Скашиваю глаза: лампа. Машинально щупаю живот. Ничего там нет, никакой крови, да и боль окончательно прошла.

– Как тебе? – Опять голос деда раздался справа от меня и заставил подпрыгнуть. – Долго прожил? Хоть чуток понял, сколько жил на войне обычный солдат? Что испытывали люди, когда на них пер враг? И это все на маленьком клочке земли. Знаешь, сколько таких, как ты, было, да там, в полях и лесах, и осталось?