Вот, к примеру, рядом с Аликой, через проход, сидели две пожилые дамочки и увлеченно делились друг с другом замысловатым рецептом яблочного пирога. Они, настолько красочно описывали весь ход работы, что у Алика даже рот наполнился слюной – она реально представила себе этот кусок пирога, ну прям как 3D изображение!

Двое мужчин солидного возраста обсуждали прелести зимней рыбалки и с придыханием и легкой ностальгией о былых временах, делились своими воспоминаниями о том, кто и сколько наловил рыбы прошлой зимой.

А там – в глубине маршрутки две молоденькие девчонки назначали своему неведомому собеседнику встречу в кафе, и, не стесняясь, громко, со смехом – хором говорили ему об этом, склонившись над одним из своих телефоном. И никто из пассажиров не удивлялся и не осуждал их. Пятница же!

В салоне их маршрутного такси установилась некая дружелюбная атмосфера и Алика тоже настроилась на то, что сегодня вечером у нее все получится, именно так как она и задумывала. И девушка строила радужные планы на завтра и на месяц вперед, да и на ближайшее светлое будущее замахнулась! Но…

То ли пресловутый час пик, то ли просто большое количество автомобилей одновременно выехали на эту улицу города, но движение застопорилось и их маршрутное такси тоже замерло. И спокойные до данного момента пассажиры, занервничали, начали роптать и волноваться из-за непредвиденной остановки. Их водитель, успокаивая гомонивших пассажиров, не выдержал и в нарушение всех правил, вышел посмотреть – надолго ли образовалась задержка движения. И как выяснилось позже – на дороге, буквально за несколько машин от микроавтобуса, произошла авария.

Когда водитель вернулся, то дрожащим голосом рассказал пассажирам, что там, впереди, ужасное столкновение двух машин, и в одной из них очень сильно пострадал ребенок, его зажало в автомобильном кресле. И что ребенок без сознания, а врачи как всегда задерживаются. А из-за пробок к месту столкновения двух автомобилей никак не может подобраться скорая помощь. Час пик.… Рассказав все это, он безысходно махнул рукой и в сердцах, выругался.

Ну как Алика могла остаться в стороне, услыхав все это? Она, попросив водителя открыть дверь микроавтобуса, не задумываясь, оставив свою сумку на сидении, рванула туда – к месту аварии.

Девушка, как коршун подлетела к поврежденному автомобилю, дверца которого уже была отжата усилиями других мужчин, тех водителей, чьи автомобили тоже стояли в пробке, и громко произнесла сразу для всех:

– Расступитесь, я врач, – и решительно оттеснив зевак, заглянула внутрь той искореженной груды металла, что когда-то была салоном автомобиля.

То, что она увидела, даже ее, как врача, заставило невольно вздрогнуть. Картина была из разряда мрачной нереальности. Водитель, похоже, был мертв, а на заднем сидении находился ребенок, девочка – в странно изогнутом виде. Малышка была зажата между креслом и провалившейся крышей автомобиля, глаза девочки были закрыты, и она тяжело и хрипло дышала. Но дышала!

Алика быстро взяла себя в руки и тихонько заговорила с той девчушкой, которая чудом осталась жива в этой страшной металлической ловушке. Она осторожно провела руками по лицу ребенка, опускаясь к плечам и двигаясь дальше по маленькому тельцу, куда только могла добраться. И своими руками видела все переломы и внутренние разрывы и ощущала всю боль этой девочки. И эта боль виделась ей слабым мерцающим свечением – из девочки капля за каплей утекала жизнь.

Алика никого и ничего не замечала вокруг, они с этим ребенком словно остались сейчас одни во всем мире. Алика никогда не лечила детей. Она не знала, как себя с ними вести, но сейчас, в эту самую минуту кто-то неведомый, словно управлял ее руками и всем ее сознанием.