Стемнело, мы отдыхали больше двух часов, просто валяясь на еще теплых камнях, перекусили сухпайком, попили воды и снова лежали. А где-то по горной дороге топала в нашу сторону рота советских солдат под командой комбата Тарасова.

Заработала моя «маленькая коробочка».

– Кент, это ТНТ, где вы?

– Мы на горе, тропа чистая, «духовские секреты» не наблюдаем. Час назад прошли «духи», ушедшие с места боя.

– Да, они с той горы спустились, где ты заметил движение, похоже, что сидели в засаде.

В общем, через полчаса в темноте мы все валялись на земле, обсуждая ситуацию. Наше отделение, как уже отдохнувших, выдвинули «на два километра севернее», чтобы наблюдать за караваном.

Животные не машины, им отдых нужен, так что они должны хорошо отдохнуть, чтобы двигаться до рассвета к новой промежуточной базе. Вот тут мы их и догоним, на что и был наш расчет.

Мы шли в темноте при свете звезд и Луны, соблюдая полную тишину, даже спотыкались молча. Пройдя намеченный путь, полезли на гору, преодолели ее, пройдя по горной тропе вдоль очень неприятного обрыва. Хорошо, что было темно, и мы не видели всей его глубины, а то напряглись бы не по-детски, и, забравшись на гряду, нависающую над караванной тропой, залегли. Вскоре по тропе прошла группа моджахедской разведки с фонариками, которую мы пропустили, доложившись на базу по рации. Через некоторое время послышалось движение сотен ног людей и животных.

– Кент, надо отползать, вдруг на гору полезут их разведчики?

– Думаю, что по такой темноте вряд ли кто сюда полезет, если ноги дороги, а вот когда рассветет, тогда очень даже и полезет боковое охранение.

– ТНТ, это Кент, «духи» пошли.

– Вас понял, выдвигаемся параллельным курсом.

Гасан и Зия стояли возле Усман-паши.

– Караван-баши, мои люди засекли переговоры русских, надо предпринять меры по усилению охраны.

– Уважаемый Зия, ты думаешь, русский спецназ рядом? Они улетели вместе с вертушками на базу, а вот утром они будут нас искать с вертолетов. Мне кажется, что твои люди поймали КВ радиостанции русских.

– Все может быть. Меня смущает лишь то, что не все русские могли улететь на базу, а бойцы спецназа бродят сейчас по горам. Все же животные создания шумные, а столько животных в ночи хорошо шумят, их далеко слышно.

– Все верно, господин майор, лучше перебдеть. Саид, есть подозрение, что у нас на хвосте сидят русские, организуй «секреты» и пусть люди из охраны пошуршат по окрестным горам.

– Понял, уважаемый Усман.

Саид тихо отдал команды и группы басурман, матерясь про себя, полезли в горы искать «что-то, где-то рядом».

А вскоре в ночи раздались выстрелы, отряд спецназа нарвался на поднявшиеся на вершину гряды и разбредшиеся в поисках шурави мобильные группы арабских и афганских наемников.

Началась игра в кошки-мышки. Мое отделение, не думая особо долго, скинуло вниз на тропу порядка двадцати гранат, наведя шороху, раня и убивая животных и людей, после чего благополучно отступило. Караван рвался вперед, погонщики гнали испуганных взрывами животных, пытаясь снова оторваться от преследователей, наемники, которых было раз в пять больше нашего отряда, шерстили в кромешной темноте окрестные горы, периодически натыкаясь на рассеянные группы спецназовцев и вдвшников.

Комбат отдал приказ и Самоделкин отправил несколько радиограмм о том, что найден караван Усман-баши и бойцы ограниченного контингента ведут ночной бой в районе горных вершин Вархуз, Арджан и других.

Мы отступали, рассеявшись в складках двухкилометровых горных вершин, прячась за камнями и изгибами рельефа. Нас хорошо прижали арабы из охранения или пополнения, заставив не просто отступать, а бежать, чтобы не оказаться окруженными. Перед нами был ледник, сползший с вершины почти к подножию горы.