Много лет назад они все вместе приходили сюда на пляж – брали пиво и сушёную рыбу, иногда дешёвенькое вино и фрукты. Люба потом даже не могла вспомнить, каким образом оказывалась дома – просыпалась оттого, что начинало щипать покрасневшую от солнца кожу и понемногу заболевала голова. Хотя она и тогда ничего не знала о ночных кошмарах. Просто разные нелепые мысли лезли порой в разболевшуюся голову, и эти мысли она упорно пыталась прогнать аспирином и всякими другими способами.

…Сейчас женщина уже давно не напивалась до беспамятства и не принимала обезболивающие таблетки. Зато просыпалась порой среди ночи и взглядом встречалась с четырьмя парами глаз, которые смотрели на неё с фотографии, стоявшей на тумбочке – это была дочь с мужем и двое мальчишек внуков. Окна Люба не закрывала шторами – напротив никто не глазел из чужих окон и не ходили любопытные прохожие, а комната всю ночь освещалась ярким светом находящегося поблизости уличного фонаря. Любе даже нравилось, что в комнате светло. Вставая до рассвета, можно было не бояться что-нибудь уронить.

А предметов, которые могли упасть, в её квартире было полным-полно.

Лет пять назад, когда она основательно решила начать новую жизнь, выбросила из квартиры все старые вещи, вплоть до последней сковородки. Новый интерьер для неё планировали лучшие дизайнеры – декора она захотела преувеличенно много, и теперь с циничной улыбкой посматривала на своих редких гостей, которые с изумлением таращились на всё это аляповатое изобилие: вазочки и вазы, искусственные цветы, статуэтки, картины… «Вот какая я, и вам до меня далеко», – думала богачка при этом, понимая, что не один человек, ведущий другой образ жизни, не позволит себе такое обилие декоративных вещей – всё это быстро покрылось бы пылью, а без нанятой уборщицы содержать квартиру в порядке было немыслимо. По мнению Любы, в этом и заключалась главная разница между бедными и богатыми…

Ещё разница была в отчаянном давящем чувстве одиночества.

Просто это у бедных всегда много друзей, или они наивно верят, что их может быть много. Богатые понимают – это не так, а потому сближаются осторожно, в любом общении пытаются уловить подвох. В таком случае одиночество для них гораздо лучше, чем любая, даже очень бескорыстная дружба. Да многие и не считают себя в самом деле одинокими – у них есть деньги и куча разных красивых вещей. И может быть даже с этими своими деньгами и с вещами они по обыкновению беседуют – хотя наверняка во сне или спьяну, и наверняка очень смешными получаются такие диалоги.

Люба Золотая тоже порой шутливо приветствовала по утру все свои вазы и статуэтки, придумывала им ласковые названия и хвалила за то, что они, такие надменные, всегда потрясающее впечатление производят на её друзей.

Лишь фото в рамочке, стоявшее на тумбочке, она всегда прятала от посторонних глаз… Сама порой тоже отводила взгляд, поэтому и держала в спальне, чтобы лишний раз не смотреть – снимок этот уже стал для неё поистине ночным кошмаром. Никогда прежде даже в страшных снах не могло ей присниться, что дочка её единственная, уехав в Америку, выйдет замуж за настоящего негра. С фотографии, присланной оттуда, теперь на неё смотрели два таких же чернокожих, в кудряшках, внука.

Засыпая покрепче, Люба отвернулась от тумбочки, однако настойчивая мысль, которая часто у неё появлялась, в этот короткий миг пробуждения всё же успела промелькнуть… Рассуждала она, что грань, отдаляющая высшее общество от самого низа, на самом деле незрима. И вовсе не деньги решают, кто ты есть, а тот выбор, который ты совершаешь каждый день: твоё желание вести себя как леди или кому-нибудь нахамить, позволить втянуть себя в позорные сплетни или с достоинством не замечать чужие слабости. Круг общения, кстати, тоже играет первостепенную роль. Дочка её вышла за муж, решив, что лучше связать свою судьбу с кем угодно – пусть даже с инопланетянином, чем остаться одной. Может была она даже по-своему права, потому что Люба часто на городском пляже наблюдала, как нелепо и прямо-таки по-дурацки молодёжь строит свою жизнь. Одну такую особу, Милочку, ей даже пришлось однажды защищать от назойливых кавалеров. Правда кавалеры эти были до невозможности пьяны, и не вызывали у девушки никакого интереса.