Можно подумать, мы много знаем… от нас тоже много чего скрывают, это только в книжках главгерой уходит в прошлое, убивает там своего дедушку… лопатой… рыжий, рыжий, конопатый… У нас попробуй в прошлое просочись, кордон чёрта с два пропустит, а эти экспедиции, которые уходят туда под грифом секретно… сенсационные расследования… Наполеон Бонапарт – внебрачный сын Владимира Ленина…

Чёрта с два кто-то нам скажет правду…

Потихоньку встаю, плетусь в зал, посмотреть, как там мой гость. Уворачиваюсь от пальм, забываю, что они призрачные, призрачный попугай садится на моё плечо…

Солдат смотрит на меня блестящими глазами, похоже, не видит…

– Вам плохо?

Не слышит. Не понимает. Похоже, что-то не то я склеил ему в голове, да и то сказать, меня клеить никто не учил…

– Пи-кьюшники… не формат, не формат, ай-ти-эр не подходит…

– Ну конечно… где ж ему подойти…

– Эксы… эксы наступают… взяли… формат взяли…

Киваю:

– Сволочи.

Соображаю, что бы ему вколоть, или вызвать врача, какого-нибудь частника, которому половину сбережений отдашь за вызов, вторую половину – за молчание… да какие сбережения, всё за телескоп отдал, ещё должен остался…

– Урал… Уральская республика… ай-ти-эр…

Вздрагиваю. Во, блин…

– Европа… беженцы… беженцев не брать…

– Почему?

– Ривик… ривик… девяносто процентов… смертей…

Не понимаю. Болезнь какая-то, или какой-то новый метод не знаю чего, от чего мрут, как мухи…

– Наводи-наводи-наводи, цель по азимуту, бе-е-е-ей!

Зажимаю ему рот рукой, ты ещё заори, чтобы соседи сбежались… На кой хрен я его вообще пустил, вывести бы сейчас тихонечко и положить во дворе… вообще, в доме пятьсот квартир, нет, надо ко мне вломиться… Зена, ну только тявкни там за стеной, тварь…

– Маккензи наступает… договор о неразархиваци…

– Нарушил?

Не отвечает. Слишком не понимаем друг друга.

– …открыл экс-докс…

Смотрю в его лицо, чуть подсвеченное призрачной луной над призрачным морем, может, очухается, может, поймёт, что к чему…

Вздрагиваю.

Зачем я посмотрел в его лицо, зачем я узнал его…

Так вот какого чёрта припёрся ко мне… куда же ему было ещё переться с войны… Вспомнил, лет через десять – через двадцать вспомнил, где жил когда-то, ещё до войны, ещё до всего, а может, вообще, с пробитой головой забыл, что была какая-то там война, вернулся домой…

А ведь, чёрт возьми, надо узнать у него хоть что-нибудь, из первых рук: кто, куда, откуда, зачем, с чего вообще началась эта бойня… Нет, я понимаю, что наш лучший из миров всегда на грани войны, но что-то же случилось, что-то же послужило той последней каплей…

– С чего… с чего началось?

Смотрит на не меня, а куда-то сквозь меня, не видит, блин…

– Кто… кто начал?

Тот же эффект.

– Отвечай!

Встряхиваю его, самого себя, резко, грубо, что я делаю, раненый же…

– А… да нет, мой командир… мы не смогли… мы не удержим… у нас же нет ай-ти-пи…

– А почему у вас нет?

– Вы что… откуда… мы же не чипуем…

– Давно пора научиться, – говорю, понимаю, что несу какую-то чушь, – с чего началась война? С чего?

– Неизбежно… неизбежно…

– Неизбежно… всегда можно что-то попробовать… я не знаю…

– …все варианты… все варианты… неизбежно… тупиковый путь…

Снова трясу его, что я делаю…

– Плато! Там, наверху, плато!

– Плато… – повторяет за мной, явно не понимает, что говорит.

– Как добраться? – уже сам понимаю, что кричу, – добраться… как?

Отворачивается. Засыпает. Или делает вид, что засыпает. Ладно, фиг с ним, тем лучше… отоспится, там и поговорим, что, куда и зачем…. Если он вообще хоть что-то знает… А то ведь мы всё знаем про все времена, кроме одного-единственного, своего собственного…

…шучу…

Подскакивает, смотрит не то на меня, не то сквозь меня, сжимает моё плечо: