– Ну, болтаются лоханки на рейде?– негромко спросил боцман.

– Не вижу. Мачты торчат только в порту. Темно, черт подери, – проворчал Дракон.

– Лезем в пасть тигра, – вмешался Каракатица, – Можем обратно и не вылезти.

– Заткнись, будешь трястись, как бараний хвост, удача отвернется. У причала я присмотрел люггер. Вон там, с самого краю. Видишь, – буркнул Дракон, протягивая штурману подзорную трубу, – Подойдем поближе, ляжем в дрейф. Дага нырнет в воду и поплывет к причалу. Осмотрится. Если все будет тихо, погребем к испанцу. Понятно?

– Пожалуй, ты прав, другого выхода не вижу, – поддержал Атилл. – Только бы пушки не начали палить.

– Ну, ты даешь! Третий час ночи. Темень, хоть глаз выколи. Какие пушки? Кто стрелять будет, если пушкари пятый сон видят? – рассмеялся Дракон, – А вот патруль на причале, это серьезно! Проколемся, погоня точно будет. Уйдем ли, еще не известно.

Через полчаса баркас в ста метрах от причала лег в дрейф. Вожделенный люггер, освещаемый тусклым фонарем над сходнями, манил к себе. Дага осторожно спустился за борт и поплыл к причалу. Прохладная вода смыла накопившуюся усталость, придала силы и свежесть телу. Подплыв к причальной стенке, он попытался вскарабкаться наверх. Безуспешно. Руки и ноги заскользили по мокрым брёвнам. Тихо чертыхаясь, Дага принялся искать какую-нибудь опору, чтобы вылезти на причал. Наконец, на одном из бревен увидел большое кованое кольцо (к нему привязывают шлюпки). Ухватившись за него, подтянулся, нащупал край причального настила и осторожно выглянул. В полумраке увидел испанского солдата, стоящего метрах в двадцати около фонарного столба. Его напарник невдалеке справлял малую нужду. Дага пригнулся. Когда послышались удаляющиеся шаги, вновь приподнял голову над причальной кромкой и увидел, как патруль уходил в сторону портовых ворот. Дага бесшумно выбрался на причал и проскользнул на люггер, спокойно спавший в ночной тишине. Выйдя к фонарю над сходнями, он, как условились с Драконом, несколько раз махнул рукой и присел на палубу за фальшбортом. Дракон, увидев сигнал Даги, приказал поднять парус и направил баркас к причалу. Метрах в двадцати от люггера он причалил. Атилл быстро закрепил швартовы. Бесшумно, как тени, корсары прокрались на палубу испанца, где их встретил Дага.

– Вахтенных не видно, пьют где-нибудь, – прошептал он.

– Я в капитанскую каюту, Мытарь убирает трап и отдает швартовы, Атилл разбирается с вахтой, Каракатица и Дага на баркас. Отведут его за маяк. Там перегрузим припасы, – тихим голосом приказал Дракон.

Через мгновение Дага и Каракатица прошмыгнули на баркас. Вскоре он отвалил от причала и направился к выходу из бухты. Атилл тем временем спустился в носовой кубрик. Стойкий терпкий запах прелой кожи, грязного белья и винного перегара ударил ему в нос. В полумраке он рассмотрел трех пьяных парней, безмятежно храпевших за столом. Над ними сиротливо покачивался в такт волне фонарь с огарком свечи.

Поднявшись на ют к Дракону, который, осторожно вращая штурвал, отводил люггер от причала, Атилл доложил о трех мертвецки пьяных моряках в кубрике.

– Поставь кливер56, и свяжи потом пленников, – последовал приказ, – Подойдем к баркасу, заберем вещички. Давай бегом! Есть шанс спокойно уйти.

В предутренней тьме Дракон, не зажигая ходовых огней, направился следом за баркасом к маяку. Вскоре он догнал его. Мытарь кинул на баркас веревку, ухватившись за которую Дага и Каракатица подтянули его к борту люггера. Через полчаса перегрузка припасов была закончена. Дракон приказал ставить паруса. Далеко за кормой остался огонь маяка, когда на востоке стало светлеть. Занимался новый день. Что он принесет беглецам? Как бы раздумывая над этим вопросом, Дракон, стоя за штурвалом, задумчиво рассматривал бесконечную полоску горизонта. Затем, встряхнув головой, словно прогоняя сон, приказал Даге встать за штурвал и держать курс на север.