– Лучше бы я научилась отсекать непрошеных гостей.

– Я понял, – Змей кивнул. – Хорошо. Тогда сделаем первое допущение: ишанкарскую защиту твой наблюдатель пробить не может. Это, конечно, нужно проверить, чем мы и займемся в ближайшие дни. Когда почувствуешь своего гостя, дай мне знать.

– Как? С телепатией у меня проблемы, если ты не забыл.

– Не забыл. Просто позови. Я поставлю маркер на свое имя.

Тайра удивленно приподняла бровь.

– Научишься, – снова повторил Змей. – Что мне сделать, когда я его засеку?

– Ничего не делай. Дай мне координаты. Не сможешь дать координаты – дай вектор. Я сама с ним разберусь.

– О-о-о, – протянул Змей. – Кто-то хочет повоевать!

– Кто-то хочет иметь право на нормальную жизнь, сколько бы ее ни осталось.

Райнард не ответил. Он молча смотрел ей в глаза, и Тайра пропадала, поддаваясь магии водоворотов его очей.

– Ладно, – она тряхнула головой. – Я пошла спать. Я позову, когда он снова появится.

Змей кивнул, и тьма межреальности заполнила место, где мгновение назад стояла Тайра.

Фэйт плавно затормозил прямо напротив входа, вышел, глухо хлопнув дверью машины, перешел дорогу и остановился возле ступенек. Фицпатрик сидел на самой верхней, окруженный пятнами крови, и вертел в пальцах похожую на ленту Мебиуса оправу очков. Рядом в залитой кровью рубашке, с кровоподтеками и ссадинами на лице и руках лежал Саид. Ладони его были аккуратно сложены на животе.

– Удивительный пейзаж, – не без ехидства прокомментировал Фэйт.

– Скорее, натюрморт, – не согласился Фиц и неловко поправил свернутый в несколько раз пиджак под головой Саида.

– Правда помер, что ль? – Фэйт недоверчиво прищурился.

– Спит, – пояснил Фиц. – Пришлось его усыпить. Обезболить и усыпить.

Фэйт с облегчением выдохнул и потер ладони:

– Ну вот и славно. Не люблю я покойников. А что случилось?

– Не знаю. Я сюда шел, смотрю – шпана из реабилитационного центра парня ногами пинает. Думал – опять разборки средь бела дня устроили, вот и вмешался. Разогнал… А потом увидел, что это господин Хранитель ишанкарский… Полумертвый. Ну и…

– И как он тут оказался?

– Понятия не имею, – Фиц искоса взглянул на Саида. – Проснется – спроси. Я его когда исцелял, он все плакал и говорил, что это он виноват. Ну вот я его и усыпил. Пусть поспит.

– А почему он у тебя на земле спит? Ты б его на скамью положил. Там внутри есть целые.

– Я не могу, – Фиц помотал головой. – Не могу внутрь. Я колдовал.

– И что? Ты ему жизнь спас, вероятно. Не черную мессу же ты служил.

– Спаси, Господи! – Фицпатрик перекрестился.

Фэйт презрительно скривился, поднялся по ступенькам и взял Саида за ноги.

– Давай, Кейн, помоги. Надо его внутрь затащить, а то у него солнечный удар будет, если он тут еще немного полежит.

– Я колдовал на ступенях церкви, – проникновенно сказал Фиц. – Ты же понимаешь…

– Ну вот и покаешься заодно.

Фицпатрик секунд пять смотрел на Фэйта, но результатов это не принесло.

– Твой щенячий взгляд меня не проймет, – сообщил Фэйт. – Подъем. Колдовал ты или нет – бог простит. Он на то и Бог, чтоб всем все прощать. Или я не прав?

Фиц тяжело вздохнул, так же тяжело поднялся, опираясь рукой о верхнюю ступеньку, и подхватил Саида под мышки.

…В церкви было прохладно, несмотря на проникающую сквозь полностью выбитые окна жару. Юлиус смахнул с ближайшей ко входу целой скамьи куски стекла, дерева и штукатурки, и Кейн бережно опустил на нее Саида, снова подложив ему под голову его пиджак.

Фэйт прошел вперед, дважды перелез через опрокинутые скамьи, нисколько не заботясь о том, что на его безупречном костюме остается пыль и осыпавшаяся с потолка побелка, и остановился возле вырезанной из мрамора фигуры Девы Марии. Напротив нее, возле другой стены, стояла фигура Святой Клары.