– Интересно! – Воскликнул Виктор Аркадьевич. Он даже привстал с кровати, чтобы убедиться, что механизм, на самом деле заработал. – Это прекрасно! – добавил он, глядя на Максима.

Тому было конечно приятно. Он относил все эти радостные возгласы на свой счёт, хотя и не понимал настоящего их смысла.

– Я его починил?

– Ни в коем случае. Он не был сломан. Просто ждал, пока его кто-нибудь возьмет в руки. – Виктор Аркадьевич помолчал несколько секунд, как бы подыскивая слова или решая стоит ли объяснять такие вещи семилетнему ребёнку, но потом всё же продолжил.

– Этот часовой механизм – большой оригинал. Он полностью исправен, смазан и готов к работе, но… Не работает. Понимаешь?

Я его, несколько раз, разбирал и собирал, полностью смазывал – не хочет идти. Вернее так: возьмёшь в руки – работает, положишь на полку – останавливается. Я даже заменил некоторые детали, но от этого только хуже стало. Перестал откликаться даже на прикосновение. Пришлось вернуть всё назад. И механизм-то не очень старый, просто выглядит так. Я его из будильника вытащил.

Понимаешь, с этим будильником такая история: его моей маме на свадьбу хотели подарить, ещё перед войной, только свадьба не состоялась – её жених на войну ушёл. А будильник ей так отдали. А когда жених погиб и мама за моего отца замуж вышла, он остановился. Вот такая мистическая история. И валялся будильник на чердаке, пока я его не нашел. Он весь в пыли был, грязный, стекло разбито, стрелки отвалились. Дай, думаю, поковыряюсь: разобрал, достал механизм, в руки взял – работает. Даже и заводить его не надо, он всё равно ходит. А если в корпус установить, завести и поставить на полку, то, через некоторое время, останавливается. Я даже на второй часовой завод ездил, специалистам показывал: " Не наш говорят механизм. Не делали у нас таких". Ну, как же не делали? Смотри! Видишь на корпусе буковки.

Конец ознакомительного фрагмента.