– В бою – это нокаут, к мамке не ходи. Если ты понял, что поплыл, то немедленно должен или наглухо закрыться, или входить в клинч. Пока не оклемаешься.

Тогда приболевший боксёр, которого требовалось заменить, восстановился, и Никите не пришлось выступать на турнире. И он вернулся к любимому самбо. Теперь он понял, что находился в состоянии грогги всё время после разговора с майором по фамилии Козырь.

Никита ещё раз прочёл плохо отпечатанный текст:

«На основании „Закона о всеобщей воинской обязанности“ вы призваны на действительную воинскую службу».

«Это что же получается, прощай университет? Вернее, до свидания на два года».

Мысли путались в попытках осознать всё произошедшее, и нужно было время или хороший собеседник, чтобы разобраться в ситуации. До встречи со Светланой оставалось более часа. Но Никита решил ждать её в назначенном месте – на пляже, в надежде, что хороший заплыв на один-два километра приведут мысли в порядок.

– Никита, привет, – окликнула одноклассница Люба Тырба, прямо у входа на пляж.

Она временами подменяла мать, которая собирала плату за пользование топчанами и прочим инвентарём. Люба подошла не спеша, усиленно покачивая бёдрами. Она с восьмого класса, когда обрела взрослые формы, так ходила, и парни в школе даже судачили – это признак того, что девушка уже лишилась девственности. И сейчас такая походка в сочетании с предельно открытым купальником приковывала к себе взгляды отдыхающих. У Никиты даже взыграла гордость, что сия красотка идёт именно к нему.

– Ты мне нужен как мужчина, – попросила девушка, подойдя так близко, что чувствовалось её дыхание, и пояснила двусмысленную просьбу: – Помоги мне перетащить сломанный топчан.

– Да, без проблем, – согласился Никита, рассмеявшись шутке.

Люба показала, что нужно убрать. Потом повернулась спиной и взялась за топчан, как за носилки. Никите пришлось нести поломанную конструкцию, глядя девушке в спину. Вернее, немного ниже. Её попа, практически не закрытая новомодными плавками с мудрёным названием «стринги», покачиваясь, цепляла доски сломанного топчана, и это было так вызывающе, что Никита беспокоился, не будет ли видно его возбуждение. Когда испорченная конструкция оказалась возле коморки, где в течение дня обитал ответственный за пляжное имущество, Люба повернулась, смерила взглядом помощника, остановившись на плавках парня, и, улыбнувшись, кивнула:

– Пойдём в офис, тебе благодарность положена.

– Просто «спасибо» будет достаточно, – услышал Никита за спиной знакомый голос.

Света подошла ближе и взяла под руку. Никита почувствовал, как к плечу прижалась грудь девушки, и для него перестали существовать Люба в своей вызывающей одежде, все обитатели пляжа, море, небо, песок.

Люба правильно оценила ситуацию и, пожав плечами, сказала:

– Я так понимаю, ты, подруга, время не тратила, когда я вас здесь оставила. Зачёт. И не напрягайся, я только хотела предложить винишка стаканчик. Будете?

– Нет, – уверенно ответила Света, а Никита просто отрицательно помотал головой.

– Ну, как хотите, – закончила разговор Люба и без обычного покачивания бёдрами пошла к себе.

– Меня в армию забирают, – тихо сказал Никита, не поднимая глаз, и только теперь осознал своё будущее на ближайшие два года.

Следующие дни прошли в суете. Даже отец навестил Никиту.

– Мужчина должен служить, – пафосно заявил он, поздоровавшись.

Дальше отец неприятно оправдывался: мол, не может помочь деньгами. Близнецы собираются в школу, а Тамара (его жена) не работает.

– Да ладно, столько лет не помогал, чего уж начинать. Я, батя, совершеннолетний… – начал говорить Никита, но, увидев удивлённый взгляд отца, покачал головой и пояснил: – Меня же в армию забирают. Значит, мне уже восемнадцать. В этом возрасте перестают выплачивать алименты. Тоже намёк на возраст. Хотя ты и так не платил… Но по первому признаку ты мог бы догадаться.