Окрылённый, он решил предложить свою помощь в доставке гламурного багажа до стоянки такси, однако завозился с собственным: как назло, отцепился ремень от папки-портфеля; ведь не хотел же эту папку брать, но листы формата А3 в рюкзак не запихнёшь!

К тому времени, когда Клим, наконец, разобрался с папкой, барышням его помощь была уже без надобности: обе с разбегу повисли на стройном красавце в наимоднейших солнцезащитных очках, светло-голубых джинсах и белой рубашке с широким открытым воротом, точь-в-точь как у Байрона на всех известных портретах. Расцеловав обеих, последователь лорда-поэта ловко выдвинул ручки чемоданов и покатил в сторону серебристого кроссовера, припаркованного шагах в двадцати. Юные дивы грациозно продефилировали следом и привычно уселись на заднем сидении авто.

«Везёт же некоторым!» – подумал Клим. Затем, отмахнувшись от собственной глупой зависти – вылезла-таки зараза из глубины натуры! – закинул рюкзак на правое плечо, на левое повесил неудобную папку и потопал в другую сторону, туда, где останавливались местные маршрутки. Только он уселся на лавочку и погрузился в специально захваченную книгу, как рядом притормозила машина. Он поднял глаза: серебристый кроссовер!

– Привет, тебе куда? – крикнул парень в байроновской рубашке, высунув голову из окна автомобиля.

Ну надо же, тоже русский! Клим назвал деревню, где жила мама.

– Нам по пути. Садись, подвезём!

С трудом веря такому везению, Клим сгрёб свои вещи и в три шага оказался у машины.

– Давай всё в багажник, – предложил парень, открывая дверцу.

Рюкзак удалось втиснуть между чемоданами девчонок и большой сумкой-холодильником. Осталось пристроить злосчастную папку.

– Рисуешь? – незнакомец уважительно кивнул на неё.

– Первый класс, вторая четверть! – признался Клим. – Хочу попрактиковаться летом: думаю поступать в архитектурный, а там без рисования никак!

– Понятно… Давай-ка поставим сумку боком, а папочку твою положим сверху… Вот так!

– Мороженое на весь полк? – придерживая сумку-холодильник, с пониманием осведомился Клим.

– Да нет, продукты всякие – мама выдала целый список… А мороженое мы сами делаем, в сто раз вкуснее магазинного!

Клим одобрительно кивнул: его мама тоже сама готовила мороженое, всякое-разное, наверняка уже полморозилки им забила в ожидании сыночка.

– Ну всё! – парень закрыл багажник и протянул Климу руку. – Давай знакомиться: я Виктор.

– Клим.

Рукопожатие получилось настоящим, свойским, будто из тех нескольких слов, которыми ребята успели обменяться, они поняли друг о друге самое важное.

– Садись на переднее, – сказал Виктор. – Сзади у меня оранжерея… с попугайчиками!

Последняя его фраза не прошла мимо ушей пассажирок: спустив стекло задней дверцы, они с любопытством наблюдали за парнями.

– Кого это ты попугаями обозвал, Виктор? – накинулась на шутника темпераментная брюнетка, едва он сел за руль, причём имя его произнесла по-французски, с картавым «р» и ударением на последний слог.

– Не попугаями, а попугайчиками-неразлучниками – очень милые птички, между прочим! – ловко отразил выпад Виктор. – Вы же у нас неразлучные подружки, такие же милые и весёлые… И такие же болтливые! – шепнул он Климу, заводя машину.

Глянув на девчонок через плечо, Клим заметил, что вторая, светленькая, услышала и последний комментарий, тем не менее примирительно сказала подруге:

– Считай, это был комплимент! – у неё оказался удивительно мягкий, нежный голос.

– Дождёшься от него комплиментов, как же… – буркнула брюнетка и тут же переключилась на нового пассажира. – Может, вы наконец представитесь, молодой человек? Жду не дождусь… от самого Кракова!