Помолившись про себя, Ната села.

– Доброе утро, Наталья! – поприветствовала ее Устинья Васильевна. – Спускайтесь, как раз к чаю. Сейчас-то не откажетесь?

– Спасибо! Компанию с удовольствием составлю, а пить буду кофе. Только умоюсь сначала.

Антон сидел у окна, напротив, рассматривал ее и улыбался. А ей бы не мешало переодеться и штаны натянуть. Он понял, поднялся и деликатно вышел.

Наталья торопливо спустилась «с вершин», стараясь оставить там все свои непростые мысли, оделась, взяла все необходимое для умывания.

– Я быстро, – пообещала попутчицам и вышла.

Антон стоял возле купе и ждал ее.

Наклонился и коснулся губ легким утренним поцелуем.

– Доброе утро!

Наталья переполошилась, как курица, завертела головой по сторонам – нет ли кого в коридоре, собралась что-то сказать, но Антон ее опередил и поцеловал еще раз.

– Иди умывайся, – развернул и слегка подтолкнул к выходу.

Так ничего и не сказав, она послушно пошла.

Потом, сидя за столом, пила кофе, чувствуя, как расслабляется от горячего напитка, звонкого голоса Устиньи Васильевны и даже запаха сирени.

Поезд замедлял ход, подъезжая к очередной станции.

– Пойду на улицу выйду, – сказала Наталья и стала выбираться из-за стола.

– Пожалуй, я тоже, – поддержал ее Антон.

Она вышла из вагона первой.

По перрону бегали люди, пытаясь продать пассажирам какую-то снедь, фрукты, пиво и много еще чего. Наталья отошла в сторону, подальше от коробейников, навязчиво предлагавших что-нибудь купить.

Закурила. Из вагона вышел Антон и направился к ней.

Она вышла из купе, не дожидаясь его, чтобы не стоять вместе в очереди на выход и, спускаясь со ступеней, не опираться на его руку, которую он конечно же подаст.

Пробравшись сквозь толпу, Антон подошел к ней:

– Может, ты перестанешь все время от меня убегать? Я не бью маленьких девочек, впрочем, больших тоже не бью.

– А вдруг ты кусаешься или вообще маньяк? – с серьезным видом предположила она.

– А что, похож?

– Да кто вас, маньяков, знает, вы все такие зага-а-дочные и под нормальных людей маскируетесь.

– Так-то лучше! А то такое впечатление, что за ночь царевна превратилась в трусливую мышку.

– В лягушку, по сюжету сказки была лягушка, – уточнила Наталья.

– Не искушай меня, девочка, – наклонившись к ней, прошептал Антон: – Я знаю правила превращения лягушки в царевну!

– Все, все, простите, дядечка, больше не буду! – дурным голосом заныла Наталья.

Они посмеялись, снимая напряжение.

Она и сама не понимала, почему бегает от него. Хотя, наверное, все-таки понимала.

Чувства, которые он у нее вызывал, пугали. И так это манило неизвестностью, что холодели кончики пальцев и хотелось послать куда подальше все свои страхи, условности, комплексы, возраст, ухнуть с головой, разрешить себе все!

Ни один мужчина не волновал ее так, как Антон, – глубоко и неожиданно сильно.

Они вернулись в вагон. Поезд тронулся. Не присев, с ходу Антон предложил Наталье пойти в ресторан, надеясь, что она откажется.

Ему было трудно находиться рядом и не дотрагиваться до нее. И он все время помнил, что через два часа они останутся в купе вдвоем, и нервничал, как подросток, посмеиваясь над собой. В ресторан ему надо, посмотреть, как изменилась ситуация и изменилась ли вообще, если там будут те, кто его интересует.

Наталья отказалась от его предложения, сразу же забралась на свою полку, взяла книжку и стала читать. А потом не заметила, как заснула.

Напереживалась!

Она проснулась, когда Даша закидывала на багажную полку свернутые матрасы.

– Мы уже подъезжаем, вот и убираем постели, – извинилась девушка.

Они суетились с Устиньей Васильевной, проверяли, все ли собрано, пересчитывали сумки, пакеты с подарками.