– Я убил вашего человека.

Галани кивнул.

– Мы надеялись, что вы его убьете. Ваша гибель расстроила бы нас.

Расстроила бы ваши планы.

Он собирался задать еще пару вопросов, но передумал. Какая разница, кем был человек, которого сегодня принесли в жертву? Если это религиозная секта – в чем Деметриос уже не сомневался, – жертвой в любой момент мог стать кто угодно.

Почему он принял их предложение? Доверия они у него не вызывали, уважения тоже. Но все эти разговоры о предках… Он действительно хотел вернуться домой, вот в чем дело. Вернуться домой.

Должно быть, под действием воспоминаний выражение его глаз изменилось, или он просто слишком долго смотрел в одну точку – так или иначе, Иокаста встала, обошла стол и, грациозно наклонившись, поцеловала Деметриоса в висок.

– Я давно хотела спросить тебя…

– Да?

– Что ты чувствуешь, когда убиваешь?

Он покачал головой:

– Ничего.

– Совсем ничего? Я не о страхах и не о сожалениях.

– Понимаю. – Впервые Деметриос подумал о том, что идея привезти сюда Веронику, возможно, была не самой лучшей из всех, родившихся у него в тот день. – Но я действительно ничего не чувствую. И рождение, и смерть – все это… я никогда не видел особой разницы. – Он пожал плечами. – Что такое сознание? Отражение реальности. Реальность просто есть, независимо от того, сколько зеркал ее отражает. Впрочем, сказал же один умный человек, что сумма всех сознаний равна единице.

Конец ознакомительного фрагмента.