Грановский взял ракетницу, взвёл боёк и, подняв руку вверх, спустил курок. Раздался сухой щелчок бойка. Ракетница не выстрелила. Вдруг в пяти и десяти метрах от него из травы поднялись пять человек во вражеской форме, отрезав ему все пути к отступлению и держа под прицелом.

– Твою медь! – вырвалось у Грановского.

Их лица скрывали тёмные маски, напоминавшие своим видом противогазы, хоть таковыми они и не являлись. Враги ухмылялись, чувствуя своё превосходство над ним.

– Думаете всё, победа!? – нагло спросил он, на что двое из них разразились диким хохотом и даже отвели в сторону своё оружие.

– У тебя есть сомнения? – с усмешкой спросил один из бойцов, справа от него, держа его голову на мушке своей винтовки. Насколько помнил парень, в такую мишень не так-то просто попасть. – Твоя группа готова, как и… – после этих слов враг обязательно выстрелит, жаль, сейчас он не мог видеть ещё двоих стрелков у себя за спиной, – …ты.

В этот момент Грановский бросил разряженную ракетницу в грудь болтуна и прыгнул в сторону, в надежде хоть на пару секунд укрыться в траве, чтобы успеть открыть ответный огонь. Он понимал, что убежать всё равно не получится. Над опушкой зашелестели приглушённые выстрелы под вскрик от боли болтуна. Вслед за этим рядом с ним в землю стали врезаться снаряды, прямо там, где он ненароком выронил свою последнюю дымовую гранату.

Парень постарался ползком уйти с линии обстрела как можно глубже в траву, что всё-таки у него получилось, но этот фокус сработал ненадолго. Как только прекратилась пальба, Грановский приготовился к последнему бою, ожидая, когда преследователи издадут хоть один звук.

– Ты как там, живой? – прозвучал удалённый вопрос откуда-то слева.

– Да, блин, – раздражённо ответил болтун. – Этот идиот мне чуть ребро не сломал.

Спасибо за болтовню, подумал он и вынырнул из травы, целясь в направлении голосов. Два выстрела ворчливому бойцу в грудь, чтоб не мучился, два промаха и одно попадание в голову спросившего. Через секунду последовал обжигающий удар в правое плечо Грановского, потом под рёбра, следом в живот, а последний оставил перед ним кровавое полотно, опрокинув его на сырую землю…

***

… – Всё, игра закончена, – с облегчением изрёк Герман, снимая маску с лица.

– 7:4 в нашу пользу, – подытожил Генрих.

Сняв испачканную в красной краске маску, Грановский осмотрел свой покрасневший комбинезон с пластиковыми элементами защиты от ударов пейнтбольными шариками. «Здорово мне досталось», – подумал он, поднимаясь на ноги.

– Как видишь, победа за нами, – процедил сквозь зубы Бисмарк, держась за отбитые рёбра. «Что поделать, синяки и ссадины – обычное дело после таких псевдо-перестрелок».

– Кто с этим спорит? – спросил парень, подбирая с земли пневматическую винтовку и с недоверием смотря на его причитания. Он прекрасно понимал, что бросил ракетницу не настолько сильно, чтобы достичь такого эффекта.

– Значит, как и договаривались, вы проставляетесь сегодня вечером, – напомнил проигравшему Майер, помогая подняться на ноги подкрашенному Рейну.

– Октоберфест не обещаем, но на нашу компанию пива будет больше, чем достаточно, – согласился Грановский, подходя к своим друзьям по работе.

– Извините, парни, но я сегодня не смогу, – сказал Рейн, открыв лицо и оставив маску в качестве головного убора.

– А что так? – поинтересовался Генрих.

– Да моя жена решила устроить сегодня семейный ужин в честь приезда её родителей из Ольденбурга, решивших погостить у нас неделю, – немного расстроено ответил он.

– Семья – это святое, – подбодрил друга Майер.

– Ну что, пора возвращаться, – изрёк Грановский, глядя на наручные часы, которые показывали 16:43.