Да, наивной и робкой она никогда не была и знает, как получить желаемое.

– Хорошо, побуду твоим рыцарем, – подмигиваю ей, а после мы договариваемся о деталях.

Так и проходят мои дни.

Я ем круасаны по утрам, делаю фотографии для журналов и общаюсь с Лексой и другими знакомыми, договариваясь с ними о встрече на вечер. Всё идёт своим чередом, ничего давно не удивляет, не цепляет. Я застрял в рутине, которую всегда боялся. Мне хочется жить ярко и активно, а не ждать встречи со смертью и думать о том, чего ещё не успел сделать.

Место, о котором рассказывала Лекса, оказалось обычным баром, где молодежь веселится даже в будни. Они не думают о будущем, им всё равно, что будет завтра, есть здесь и сейчас. В таких местах можно почувствовать дикую жизнь, где нет правил и законов. В этом определённо есть свои прелести.

– На самом деле, я не думала, что ты согласишься, – признаётся Лекса, ведя меня в сторону столика, где её друзья-фотографы.

Я улыбаюсь, держа её за руку, чтобы не потерять и быть рядом.

– У меня хорошее предчувствие. Вечер будет занятным, особенно в такой приятной компании, – отвечаю ей, замечая, как она смущается и не сдерживает довольную улыбку.

Вечер перерастает в ночь.

Друзья Лексы – весёлые ребята, которые интересуются моими фотографиями. Мы обсуждаем работу, говорим немного о жизни, узнаём друг друга, а потом мой взгляд ловит Её. Впрочем, замечаю её не только я, а добрая половина посетителей бара. Она привлекает внимание своей отстранённостью, холодом, идеальностью и… Невозможностью из-за этой самой идеальности.

Она в чёрном блестящем платье до колена, которое не скрывает безупречную женскую фигуру, на плечах кожаная куртка, будто небрежно надета парнем, но такой девушке не нужен парень. Она независимая, сама по себе и не смотрит на людей, находится в другом мире. Я продолжаю наблюдать за тем, как она медленно и проворно пробирается к барной стойке.

Вижу, как она говорит что-то мужчине и спокойно улыбается. Улыбка не выглядит натянутой или вымученной, но она слишком невозможная, светлая и успокаивающая. Незнакомка интригует, потому что выделяется из толпы. Я задаюсь вопросом, откуда она взялась, поэтому решаю сначала понаблюдать за ней, чтобы понять: одна она здесь или с кем-то.

Спустя два часа девушка всё так же стоит около барной стойки, попивая какой-то коктейль и сканируя всех людей. Я даже не могу сказать, что она смотрит или наблюдает, её взгляд говорит о том, будто она о чём-то знает, видит то, чего никто не видит. Это кажется глупостью и даже пугает, но лишь сильнее хочется узнать её, потому что она влечёт к себе. Я бросаю Лексе и новым знакомым, что скоро вернусь, и направляюсь к барной стойке. Не помню, сколько выпил, но даже это не останавливает меня, потому что я не видел никого настолько собранного, спокойного и одновременно интригующего и загадочного. Она не замечает меня, полностью увлечённая своими мыслями.

– Привет, ты стоишь тут одна уже больше двух часов, а я случайно заметил… – говорю я, удивляясь тому, как неуверенно и недостаточно громко звучит мой голос.

Она переводит на меня взгляд, но не осматривает, как это обычно делают. Незнакомка смотрит прямо в глаза, а я впервые встречаюсь с такими серыми и пустыми глазами. В них нет никаких эмоций, ни удивления, ни возмущения. Либо она прекрасно держит себя на людях, либо слишком бесчувственная. Но как можно быть слишком бесчувственной?

– То, что ты случайно заметил, можно заметить вон у той блондинки, – спокойно прерывает мои слова девушка.

Я удивляюсь, а после хмурюсь и понимаю, что теперь точно не уйду, пока не узнаю о ней хоть что-нибудь. Не понимаю, что со мной и почему она так привлекает.