Со дня на день ландыш обзаведется монистами жемчужин – пониклыми кистями цветков С них-то и стартует лето.

На лесных тропах теперь возможна встреча с лосятами. Обыкновенно пара малышей – бычок и телочка – в сопровождении заботливой матери подальше обходят человека, будь то грибник (строчки и сморчки собирают) или просто наблюдатель природы. Разумеется, подходить к лосятам нельзя – они ведь под грозной защитой родительницы, а с ней шутки плохи.

С прибавлением теперь и волки – в их логовах набираются сил лобастые щенята. Волчьи норы устраиваются неподалеку от водных источников. Май для молодняка четвероногих – пора младенчества. Мужать ему придется летом.

Патриарх леса – дуб – укрупняет листья и цветет. Правда, цветки его неярки, неприметны, да и взглянуть на них непросто – подберись-ка к сучьям взрослого дуба! А молодые дубки не цветут. Поскольку дуб чаще всего зацветает в одно время с лиловой сиренью, у фенологов зачастую нет необходимости наблюдать цветки непосредственно в кроне дерева. Достаточно знать сопутствующую примету – явление-индикатор.

Последний весенний праздник – Вознесение Господне – справляли на сороковой день после Пасхи. С этого дня весна на отдых просится, уступая дорогу лету. «И рада бы весна на Руси вековать вековушкою, а придет вознесеньев день, прокукует кукушкою, соловьем зальется, к лету за пазуху уберется», – приговаривалось в стародавние времена. Весна свое дело сделала – освободила от зимних оков землю и воды, подсушила почву, поспевшую для обработки, оживилась зелень.

Какое приволье настало в садах! Молочным обливом подернулись вишни, благо ухают бело-розовые сполохи яблонь, распустила душистые кисти черемуха. За черемухой сирень, по-народному – синель. Она любит жаркие дни, поэтому ее расцвет совпадает с первым настоящим теплом, с душными ночами.

Погода устанавливается отменная. Дни один другого краше. Солнце печет не переставая. Впрочем, иногда и оно затягивается поволокой – тогда поливает дождь. Воздух разлит целебный, настоянный на цветах, травах душистых, на смолках. Чувствуешь ароматы сирени и яснотки, сныти и кашки. А голосов пичуг – уйма! Славки, малиновки, пеночки, иволги – всех и не перечислишь – поют, свиристят чуть свет и весь день…

Интересный крестьянский обряд – крещение кукушки – происходил у русских как раз в преддверии лета. Он, несомненно, языческого происхождения. Суть обряда связана с обновлением сил природы: после зимнего умирания – возрождение и торжество солнечного тепла.

Настает лето. Переход от звонкого красавца-мая в жарник-июнь едва ли заметен. Тот же буйный рост растений, те же длинные ветреные дни. «Не жди лета долгого, а жди теплого» – выражение старых людей.

О приходе лета галдят и пернатые. Они носятся взад и вперед, только крылья сверкают. Перестали петь – занялись добыванием корма, ведь в гнезде верещит прожорливое потомство. В такую-то пору справляли когда-то Семик – первоначально это был чисто девичий праздник. Его посвящали Перуну – самому грозному языческому богу. Перун – не только держатель гроз и молний (впоследствии его властью наделили Илью-пророка), но он и одевает леса листьями, а луга – муравою. На Семик особая честь воздавалась березе. Ведь она у древних славян считалась священным деревом, языческие капища устраивались как раз в березовых рощах. Эта красавица нашего леса олицетворяла собой богиню Ладу.

С утра в четверг по селам и городам молодежь с песнями носила изукрашенные лентами зеленые березовые ветки. Затем девушки в лесу плели венки из цветов. В Москве местом сбора цветов была Марьина роща. В венках девицы шли к реке завивать березку. У корня ее обвязывали шелковым поясом, а на ветки, перевитые лентами, вешали венки.