Под мантией из золотого меха Иоланта Церфесса носила тонкую рубаху и две шерстяные туники. Под землей не слишком холодно, но и не жарко, для цвергов – в самый раз, а человек зябнет. На ногах у нее были меховые сапожки с мягкой подошвой – зачем другие королеве, которая очень мало ходит пешком? Как обувались женщины, живущие наверху, она не знала – в битвах видела главным образом мужчин. Однако попадать в плен она не желала. Острое зрение выручило – она за пустыми бочками и за поленницей разглядела ступеньки. Лесенка вела вверх, к люку. Королеве повезло – он сверху не был замкнут. Иоланта Церфесса попала в помещение с очагом, столом и скамейками.

У пещерных жителей хороший слух, и она вовремя успела спрятаться под лестницей. В помещение стали заносить раненых, двоих положили на столы, лекарь закричал едва ли не громче, чем королева цвергов в бою. Языка она не знала.

Женщины, которым приказывал лекарь, были одеты в праздничные рубахи с многоцветной вышивкой, в полосатые юбки и длинные кружевные передники. Эти дорогие передники, которые передавались от бабушки к внучке, сейчас рвали на полосы, чтобы перевязывать раненых, и белоснежные нижние юбки тоже рвали.

Иоланте Церфессе удалось, подхватив бархатную накидку богатой горожанки, выскользнуть на улицу. Теперь нужно было выбираться из города и искать своих. Но не удалось – хоть и с опозданием, а горожане заперли ворота, поставили стражников на стенах. Значит, единственное – переждать суету. Спрятаться и переждать.

Королева была уверена, что цверги уже ищут ее. Разведчики могли пройти под землей. Значит, лучше всего – забраться в другой подвал.

Вот в другом подвале ее и окликнул младший альвриг Эйтри.

В братстве альвригов он считался средним по силам и способностям; он еще только учился пользоваться обжигающим губы синевато-сизым огнем. Однако честолюбие он имел неуемное и рвался в тройку Старших. Говорили, что у него в дальних пещерах уже растет сын, которому он хотел бы передать свое место в братстве.

О том, как появляются юные альвриги, королева не задумывалась. Вроде бы в дальних пещерах жили жены старших альвригов, но откуда они брались – она не знала и ни одной такой жены не видела, хотя провела детство как раз в дальних тайных пещерах. Но ее растили матери цвергов, а потом передали альвригам. Так что правды королева не знала, а Эйтри казался ей самым злым из всего братства. И, пожалуй, самым осторожным – он в битве не приближался к королевским носилкам, а благоразумно обретался в самом безопасном месте и вылезал, когда дело доходило до дележки добычи.

И это легко объяснялось – Эйтри был самым низкорослым и узкоплечим из альвригов. Кривой горб так перекосил его тело, что левая рука волочилась бы по земле, если бы он не держался когтями за пояс. Он в бою не сумел бы защитить себя.

Эйтри появился в углу подвала, из щели между большими ларями для зерна и круп. Ему удалось протиснуться, а вот королева там наверняка бы застряла.

– Это я, Церфесса, – сказал он. – Так и знал, что ты спрячешься внизу.

– Немедленно выведи меня отсюда к нашим, – ответила королева, немного удивившись, что именно Эйтри пошел ее искать.

– Нет, Церфесса, я никуда тебя не поведу.

– В чем дело?!

Сперва Церфессе пришло на ум, что пол в подвале выложен каменными плитами, а плита толщиной в ладонь – уже непреодолимое препятствие для цверга, тем более для презирающего труд альврига. Она топнула и по звуку определила: не камень, утоптанная земля.

– Мы должны остаться здесь.

– Почему? Разве наши погибли?!

– Не «почему», а «зачем», Церфесса. Ты видела того подлеца, который перебил наших вольфкопов?