Повернувшись к моей квартире, Макс взял меня за свободную руку и, не стесняясь и не заботясь о моем комфорте, словно какой-то неживой предмет, поднес ладонь к дверной ручке. Вскоре послышался стрекот защитного заклинания, отпирающего замок.

­Мы оказались внутри. Вдвоем.

И я будто заново увидела свое жилище, с его недостатками и достоинствами. Первого оказалось куда больше. Мебель местами была потерта, и не хватало мелочей, что придают обстановке уюта: декоративных подушек на диване, светового кристалла в ажурной оправе под потолком, магприемника, что имелся практически в каждом доме.

Я прошла к дивану и стянула с его спинки халат, брошенный впопыхах утром. Перекинув его через плечо, скрылась в маленькой кухне, оставив сверток с пирожными на столе.

Когда вернулась в гостиную, Дарлинг стоял у окна, осматривая обстановку. Мне не составило труда догадаться о его мыслях.

— Давай, говори, — сложив руки на груди, бросила я.

Дарлинг усмехнулся и отвел взгляд, остановив его на двери в спальню.

— Что говорить, Раженская? — спросил, двинувшись в заинтересовавшем его направлении. — Что я должен сказать?

— Как, по твоему мнению, здесь все убого.

Я сорвалась с места, в мгновение ока оказавшись рядом и преградив путь.

— Туда нельзя.

— Почему?

— Там моя спальня.

Мы стояли лицом к лицу. Макс откровенно издевался — один уголок его губ был приподнят, когда глаза, наоборот, оставались безмятежны. Его лицо сейчас до странного завораживало…

— И поэтому туда нельзя?

— А этого мало?! — Я на мгновение прикрыла глаза, восстанавливая самообладание, коснулась пальцами виска и лишь потом вновь посмотрела на Дарлинга. Так много времени рядом мы не проводили даже в академии.

Это испытание, Клара. Справишься, и боги тебя вознаградят.

Халат, висевший на плече, внезапно съехал, и напарник подхватил его, опередив меня и небрежно сжав ткань одной рукой.

— Возьми, — протянул он его, когда я уже решила, что придется приложить Макса заклинанием, чтобы забрать тряпку. Подобное уже случалось, и не раз.

— Спасибо, — настороженно сказала я, чувствуя подвох. Видимо, я стала слишком мнительной. ­— Идем на кухню, попьем чай, раз купили пирожных.

— Просто скажи, что ты хочешь задержать меня у себя, чтобы соседка ничего не заподозрила, — отозвался Макс. Подобных мыслей у меня не было, я уже и думать забыла о миссис Хилипс, но, несмотря на это, все равно высокомерно ответила:

— Конечно. Раз ты мой жених, то должен остаться подольше. Твои обязанности по нашему договору еще не выполнены, Дарлинг.

Макс протянул руку, и я постаралась не вздрогнуть, когда его пальцы невесомо коснулись моей шеи, поднялись и одновременно трепетным, но твердым движением, словно Дарлинг не мог определиться в своих желаниях, заправили выбившейся локон за ухо.

— Как и твои, Клара. Возможно, наше соглашение было не совсем честным. Я без труда справлюсь с твоей проблемой, тебе же придется смириться с моей потребностью дотрагиваться до тебя. — Его ладонь скользнула вниз, обжигая мою щеку. Я сжала зубы, чтобы ничем себя не выдать. — Ну как? До сих пор испытываешь отвращение, когда я касаюсь тебя?

— Да, — словно ругательство выплюнула я.

«Нет», — вторил настойчивый голос внутри меня. Но я просто отмела посторонние мысли.

Взгляд карих глаз Макса похолодел, лицо ожесточилось. Он опустил руку и усмехнулся.

— Правильно. Ведь и мне удовольствие они не приносят.

­А должны? Почему мы вообще разговариваем об этом? Но вместо этого я вновь бездушно ответила:

— Я знаю.

Слишком много вражды между нами было. Слишком много неприятных воспоминаний. Слишком много чувств, которые не позволяли начать с чистого листа.