Но я еще боялась. У меня были сомнения по поводу своей готовности. У меня не было поддержки в виде живого человека, и не у кого было спросить совета. Но были те, кто постоянно находится со мной. И эти невидимые, но вполне реальные Учителя не отставали от меня, всячески создавая мне базу для развития. Однажды во время медитации со мной произошло интересное событие. Начиналось все как обычно, я настроилась, расслабилась, а потом началась активная работа. Когда я очнулась, то не смогла вспомнить, что это было. Я помнила только, что я отработала ровно час, минута в минуту. Помнила, что не засыпала, работа была напряженная и шла очень значимая информация. Касалась она только меня и тех, с кем в то время я работала дистанционно. Я несколько раз пыталась уснуть, так как сильно уставала после работы, но мне отвешивали подзатыльник, и работа продолжалась. Очень тяжелая работа, так как оставаться в сознании в течение часа не так просто. Я четко помнила только какое-то зубчатое колесо светлого цвета. Меня заставляли держать на нем внимание последние несколько минут, что-то объясняя. Что интересно, это было похоже на работу с Учителем, но в то же время я точно знала, что существо, объясняющее мне что-то, – я сама. Причем он (я) сильно сердился, что я иногда теряю внимание, и щедро отвешивал подзатыльники, не давая расслабиться. То, что я плохо запомнила эту медитацию, меня не беспокоило. Я знала о таком явлении, как работа во втором внимании, о котором также упоминается у Кастанеды. Значит, полученная мной информация в нужный момент всплывет, чтобы стать Знанием.

В момент выхода из транса я еще сохраняла ясное сознание. Но по мере того, как я приходила в себя, сознание мутнело, гас свет, забирая с собой те знания, что я отработала с Учителем. Когда-то я вычитала такое интересное высказывание: «От какого же сна мы пробуждаемся, когда засыпаем?» Так вот я испытала что-то обратное – по мере выхода из транса я теряла ясность сознания. Я чувствовала сильную усталость и быстро уснула. Утром я мало что помнила. Только зубчатое колесо. И еще было ощущение, что меня к чему-то готовят, к чему-то серьезному.

Вскоре выяснилось к чему.

В медитации или во сне сознание работает не совсем так, как в бодрствующем состоянии. Вернее, совсем не так. И то, что в трезвом состоянии кажется опасным, недоступным, нереальным, в измененном состоянии сознания это воспринимается как естественное, нормальное, доступное. Поэтому, погружаясь в медитацию, я четко осознала, что открытие сердечной чакры, Анахаты, для меня не опасно. И я стала работать. Но активизация Анахаты почему-то зацепила горловую, Вишудху. Поэтому помимо болей в груди я получила сильные боли и жжение в горле. Все бы ничего, но это стало приводить к тому, что я начала задыхаться во сне. Я решила, что не готова, и отказалась от своей затеи. Но мои невидимые (но хорошо слышимые) Учителя вновь и вновь заставляли меня возвращаться к этой работе. У меня ушло несколько месяцев, в течение которых то работала с чакрами, то отступала из-за невозможности дышать. Учителя заставляли меня работать не только днем, но и во сне, не давая расслабиться. И я сдалась. Ежедневно я уделяла внимание Анахате и, чтобы не задыхаться, «расширяла» Вишудху. И, наконец, получила результат, который меня сильно удивил.

Анахата раскрылась во время работы с ней. С сильным хлопком от позвоночника. Я как будто получила удар по позвоночнику, который прошел сквозь меня и «прожег» сердечную чакру. Еще не веря тому, что произошло (еще больше тому, что я не получила сильного повреждения, как пророчил тот, кто меня учил), я наблюдала быстро вращающееся искрящее колесо ярко-золотистого цвета с красноватыми всполохами, выступающее за пределы физического тела. Не успела я насмотреться на открывшуюся картину, как последовал второй удар по позвоночнику, но выше, в шейном отделе. Удар прошел насквозь и «прожег» горловую чакру. Свечение пятого «колеса» было еще более ярким, с бледными оттенками золотого и голубого. Моему удивлению не было предела. А через несколько минут я поняла, что повреждение я все же получила.