– Этот солдат – мне почти ровесник, – прошептал даруджийский вор.

Хмурясь, сапёр проговорил:

– Выбор у нас один: ехать в Г’данисбан, чтобы увидеть своими глазами отмщение Вихря.

– Очередное празднование того, что ещё не случилось? – фыркнул Крокус. – Этого треклятого Апокалипсиса, который ты всё время поминаешь? У меня такое чувство, что жители этой страны ничего не делают, а только говорят да говорят.

Скрипач откашлялся.

– Сегодня вечером в Г’данисбане, – медленно проговорил он, – заживо сдерут кожу с нескольких сотен малазанцев, Крокус. Если мы выкажем желание увидеть это торжество, араки могут простить наш поспешный уход.

Апсалар обернулась и увидела шестерых приближающихся араков.

– Действуй, Скрипач, – сказала она.

Сапёр чуть было не отдал честь. Он сдавленно прошипел проклятье.

– Ты что, мне приказы отдаёшь, новобранец?

Апсалар заморгала.

– Думаю, я отдавала приказы… когда ты ещё за подол матери держался, Скрипач. Да-да, знаю: не я, а тот, кто меня одержал. Это его инстинкты сейчас звенят как сталь, бьющая в камень. Делай, как я говорю.

Ответить сапёр не успел – подошли араки.

– Ты благословен, грал! – сказал один из них. – Гральский клан приближается, чтобы присоединиться к Апокалипсису! Будем надеяться, что, подобно тебе, они привезли своё пиво!

Скрипач совершил ритуальный жест родства, затем сурово покачал головой.

– Не сложится, – заявил он и внутренне задержал дыхание. – Я – изгой. К тому же эти молодожёны желают войти в город… чтобы узреть казни и обрести большее благословение своему союзу. Я их сопровождаю, так что должен подчиняться.

Апсалар шагнула вперёд и поклонилась:

– Мы не хотим оскорбить вас.

Дело было плохо. Лица араков помрачнели.

– Изгой? Никто из родичей не почтит твой след, грал? Может, нам следует задержать тебя, чтоб твои братья смогли отомстить, а в благодарность они оставят нам твоего коня.

С потрясающей выразительностью Апсалар топнула ножкой, чтобы выказать возмущение избалованной дочки и молодой жены.

– Я беременна! Обидите меня – прокляну! Мы едем в город! Сейчас же!

– Найми одного из нас на остаток пути, благословенная женщина! Но оставь безродного грала! Он не достоин служить тебе!

Апсалар задрожала и приготовилась поднять закрывавший лицо покров, чтобы провозгласить проклятье.

Араки отшатнулись.

– Вам только мерин нужен! Это всё одна лишь жадность! Сейчас я вас всех прокляну…

– Прости!

– Кланяемся, благословенная!

– Не касайся покрова!

– Уезжайте же! В город! Езжайте!

Апсалар заколебалась. На миг даже Скрипачу показалось, что она их всё-таки сейчас проклянёт. Но девушка отвернулась от араков.

– Веди нас, грал, – сказала она.

Под встревоженными, перепуганными взглядами кочевников трое спутников взобрались в сёдла.

Тот арак, что прежде говорил с ними, снова подошёл к сапёру.

– Задержись только на ночь, а затем скачи быстро, грал. Твои родичи наверняка отправятся в погоню.

– Скажи им, – проговорил Скрипач, – что коня я получил в честном бою. Так им скажи.

Арак нахмурился.

– А они знают, о чём речь?

– Какой клан?

– Себарки.

Сапёр покачал головой.

– Тогда они погонятся за тобой просто ради удовольствия. Но я передам им твои слова. Этот конь и вправду стоит того, чтобы за него убить.

Скрипач вспомнил пьяного грала, у которого купил мерина в Эрлитане. За три джакаты. Кочевники, которые переселились в города, потеряли многое.

– Будете пить моё пиво сегодня, арак?

– Будем. Пока не прибудут гралы. Езжай.

…Спутники выехали на дорогу и уже приблизились к северным воротам Г’данисбана, когда Апсалар заговорила:

– У нас неприятности, верно?

– Это тебе инстинкты подсказывают, девочка?