– Это что – рога на деревьях? – поинтересовался Кальп.

– Похоже, рога бхедеринов, – ответил историк. – Зажали их в развилку и так оставили, деревья проросли и рога оказались накрепко вделаны в стволы. Этим деревьям, наверное, сравнялась тысяча лет, прежде чем вода ушла.

Маг фыркнул:

– Кто бы мог подумать, что их до сих пор не вырубили – в такой-то близости от Хиссара.

– Рога – это предупреждение, – сказал Бальт. – Святая земля. Была. Когда-то давно. Память сохранилась.

– Так и должно быть, – пробормотал Дукер. – Сормо стоило бы обходить зыбучие пески, а не искать их. Если это место аспектировано, его сила, скорее всего, враждебна любому виканскому колдуну.

– Я давно научился полагаться на мудрость Сормо И’ната, историк. Тебе бы не помешало научиться тому же.

– Плох тот учёный, что полагается на чужую мудрость, – возразил Дукер. – Даже – и в особенности – на свою собственную.

– «Ходишь по изменчивым пескам», – вздохнул Бальт, а затем снова улыбнулся Дукеру, – как сказали бы местные.

– А что бы сказали на их месте виканцы? – поинтересовался Кальп.

Глаза Бальта насмешливо блеснули.

– Ничего. Мудрые слова – точно стрелы, что летят тебе прямо в лоб. Что тут делать? Пригибаться, само собой. Эту истину виканец познаёт тогда же, когда и обучается ездить верхом – задолго до того, как делает первый шаг своими ногами.

Колдуна они нашли на поляне. Наносной песок сгребли в сторону, так что показалась кирпичная кладка пола – всё, что осталось от здания, которое когда-то здесь стояло. В трещинах поблёскивали осколки обсидиана.

Кальп спешился, поглядывая на Сормо, который стоял в центре, спрятав руки в рукава. Чародей прихлопнул навязчивую муху.

– Что это? Какой-то затерянный, забытый храм?

Юный виканец медленно моргнул.

– Мои помощники заключили, что здесь была конюшня. Затем они ушли без дальнейших объяснений.

Кальп поморщился и взглянул на Дукера.

– Терпеть не могу виканский юмор, – прошептал он.

Сормо жестом подозвал их поближе.

– Я собираюсь открыть себя священному аспекту этого хэрора – так виканцы называют святые места под открытым небом…

– Ты свихнулся? – Кальп побледнел. – Эти духи тебе горло перегрызут, мальчик. Они же из Семи…

– Нет, – отрезал колдун. – Духи этого хэрора были призваны задолго до Семи. Они плоть от плоти этой земли, и если тебе обязательно нужно установить связь с известным аспектом, то их Путь – Телланн.

– Худова милость, – простонал Дукер. – Если это и вправду Телланн, тебе придётся иметь дело с т’лан имассами, Сормо. Эти бессмертные воины отвернулись от Императрицы и вообще от Империи ещё с самого убийства Императора.

Глаза колдуна сверкнули.

– А ты не задавался вопросом – почему?

Историк быстро закрыл рот. У него имелись соображения на сей счёт, но озвучивать их – кому бы то ни было — было бы изменой.

Мысли Дукера прервал сухой вопрос, с которым Кальп обратился к Сормо.

– А тебе это императрица Ласиин поручила? Ты хочешь прозреть будущие события, или это всё только для отвода глаз?

Бальт стоял в нескольких шагах от них и молчал, но теперь сплюнул.

– Для такого нам даже провидец не нужен, маг.

Колдун поднял руки и развёл их в стороны.

– Держись поближе ко мне, – сказал он Кальпу, а затем перевёл взгляд на историка. – А ты – смотри и запоминай всё, чему станешь свидетелем.

– Я этим уже занимаюсь, колдун.

Сормо кивнул и закрыл глаза.

Сила его раскатилась в стороны призрачными, беззвучными волнами, охватила Дукера и остальных, залила всю поляну. Дневной свет неожиданно поблек, сменился мягкими сумерками, сухой воздух вдруг стал влажным, запахло болотом.

Точно стражи, поляну окружали кипарисы. Рваными занавесями с ветвей свисали клочья мха, погружавшие всё за собой в непроглядную тень.