– Вот что-то мы до конца имперскую систему в этом плане не поняли, – сказал Сергей. – Как бы вроде и Рим с регулярной армией и центральным управлением, но при этом – графы и бароны всякие… Как это вообще работает?

– На удивление неплохо работает. Во всяком случае лучше, чем у нас до революции было… Смотри, майор, в чём суть. Местные дворяне – это не как у нас помещики всякие до революции были. Полной власти даже над самыми последними крестьянами у них нет – они отвечают за сбор налогов, суды ведут на местах, да внутренний порядок поддерживают. Местные дворянские дружины это по сути своей милиция. Не как наша советская милиция, которая по функциям та же полиция, а вооружённое ополчение. Ландвер такой. Вот как те же бароны появляются? Выходит в отставку легионер в неплохом чине – могут ему предложить должность. Именно должность – управлять деревенькой какой-нибудь, за порядком следить и так далее. Вот как у нас главы сельсоветов какие-нибудь. А там уже и до наследственной власти недалеко – если отец неплохо справлялся, так и преемника на его место выберут, какого он укажет. А кого ещё указать, как не сына старшего, например? Вот отсюда и пошло большинство местных дворян. Кто из мелких чиновников – те баронским линиям начало дали, кто из чиновников покрупнее был, что не просто деревнями, а городами или целыми областями управлял – в графы вышли.

– Звучит, конечно, диковато… В земной истории, насколько помню, ничего такого не было. Ну, на долговременной основе, по крайней мере.

– Может, и не было, – пожал плечами Макаров. – Но система более-менее отлажена и работает. Вот чего нашей Российской империи точно не хватало, так хотя бы одной только возможности, что будь ты хоть самый последний рабочий или крестьянин, а в графья выбиться можешь… Не каким-то чудом, но воинским трудом. Конечно, где графья, там сразу классовая борьба начинается, но у имперцев это уже бывало, на этом они обожглись и теперь рабочую систему сдерживания сделали. Пока дворяне на местах Столицу не обделяют, бунтов не устраивают и иных непотребств не чинят, то император на многое глаза закрывает – на мелкие феодальные войны, на интриги… Да вообще на все эти тайны доморощенного мадридского двора. Но если вдруг аристократия начинает наглеть, под рукой всегда есть легионы, которые только центру и подчиняются… Правда, вот с Туллием так не получилось – выходит, сговорился он с местными легионными командирами, раз они ему в рот заглядывать стали и слушаться. Вот это точно не спустят – аристократам вообще поблажек не дают. При отце нынешнего императора большой мятеж дворянский был, так с тех даже в законах прописали, что ежели нобиль закон нарушит – спрос с него всегда больше. Разогнать-то всю эту аристократию у Мария не получилось, но хоть так прижал – пусть и дворянских кровей, но мужик правильный, справедливый был.

– Ну, это если большой шухер устроят, – с сомнением произнёс Вяземский. – А вот я что-то сомневаюсь, что на бытовом уровне простой имперец может что-то противопоставить нобилям…

– Это ты, значит, ещё с местными крестьянами мало общался, майор, – хохотнул Георгий Константинович. – Это в центральных провинциях так, а на границах землю не абы кто получает – в основном, отставники из рядовых легионеров. Эти и пашут с мечами на поясе, а у каждого второго дома выкупленный после службы доспех лежит. Гонору – иным нобилям и не снилось даже! И друг за друга крепко держатся – как увольняются, так целыми центуриями и когортами землю друг рядом с другом берут, а старшие офицеры при них – баронами и графами. Тут, помню, лет десять назад в центральных графствах… Мятеж не мятеж, восстание не восстание, но буза серьёзная приключилась. Щенок один решил, что раз он – графский сынок, то перед ним каждая крестьянская дочка будет ноги рада раздвинуть… Вот только у дочки был отец-отставник, а у него – куча соседей-сослуживцев.