– Итак, что у нас сегодня на обсуждение? – совершенно будничным тоном поинтересовалась она.

– Мы здесь решали, – откашлялся сидевший по левую от нее руку Арториас, – что…

– Уважаемая вассеси, – грубо перебил его Элькуарон, – мы все понимаем и чтим обязанности, которые вы выполняете в храме и благодарны вам за ваши труды, но при всем этом хотели бы услышать от вас объяснения?

– Объяснения? – не менее учтиво уточнила Немеридия.

– Ваши опоздания, – не выдержав выкрикнул, надувая и без того пухлые губы, Таварион.

– Вы уже сами ответили на свой вопрос. Меня задержали мои повседневные обязанности в храме. Как вы знаете, я уже не раз просила…

– Да, да, да, – не дав ей закончить воскликнул Элькуарон. – Вы не раз просили перенести заседания на более удобное для вас время. Но хочу напомнить в очередной раз, что у нас также имеются обязательства перед городом и другими эурлин, и не вы одни обременены делами. И время, на которое назначены заседания, выбраны с учетом удобства всех членов Совета, а не вас одной.

– Напомните мне дорогой мой серсис15, а есть ли у вас дела, которые привязаны к определенному времени перетос

и которые вы ну ни коем образом не можете отложить.

– Есть, – хмуро процедил Элькуарон, – но ради блага города и Совета…

– Вы можете ими пожертвовать, – закончила она за него. – Вот видите, вы сами себе противоречите. У вас нет дел, которые вы не могли бы перенести на более раннее или позднее время, а вот у меня есть. Или вы хотите, чтобы я ради заседания Совета жертвовала Циклами? Это уж точно не пойдет ни на благо нашего города, ни на благополучие нашего народа.

– Мы всего лишь хотим, чтобы вы присутствовал на Совете. Насколько я помню раньше вам удавалось прибывать вовремя, а если даже вы опаздывали, то лишь на немного. Или вы хотите сказать, что ваши обряды, проводимые веками в определение время, сейчас сменили время проведения?

– Раньше я сломя голову неслась на Совет, – в голосе Немеридии прорезались стальные нотки. – Мне даже во время обряда приходилось думать о том, как бы не опоздать. А это, знаете ли, сильно отвлекает и мешает должному проведению данных мероприятий. Я больше не намерена ставить Циклы в угоду Совету.

– В угоду!? – негодующе воскликнул Таварион.

– Именно так. А я всего лишь просила совсем немного сдвинуть время начала заседания.

– У нас есть более насущные проблемы, чем бесконечные споры, которые к тому же ни к чему не ведут, – эммисар16 Сальварион протестующе вскинул правую руку ладонью вперед, тем самым прерывая уже готового вступить в спор Тавариона.

– Действительно, давайте займемся делом и оставим эти бесконечные споры на потом, – Анвариана поддержала эммисара.

– Я не против, – Немеридия надменно вскинула подбородок. – Итак, что я пропустила?

– Многое, – недовольно пробурчал Таварион.

Немеридия не обратила на него никакого внимания. Персее17 Таварион был ручной зверушкой Элькуарона, хотя и очень злился, когда ему намекали на это. Таварион был малодушен, поэтому довольно легко подпал под влияние серсиса Элькуарона. К тому же Немеридия не без основания полагала, что у серсиса было на Тавариона что-то более серьезное, чем просто банальное влияние. Что-то такое, что заставляло Тавариона беспрекословно ему подчиняться. Поэтому серсис Элькуарон имел в Совете сразу два голоса – свой и персее. И это притом, что Элькуарон являлся негласным главой Совета шестерых, и последнее слово обычно оставалось за ним. Немеридия недолюбливала его, тем не менее, он заслуживал должного уважения, чего никак нельзя было сказать о Таварионе. Этот экхаре