– Идём, – осадив любопытство Эрги, сказал Тулуй. – Хан Улус будет реветь, как снёсшая яйца дракониха.

Эрга оторвался от окна и со всех ног помчался к лестнице, гадая, зачем понадобился приёмному отцу да ещё в сокровищнице, войти в которую без страха быть обезглавленным мог только сам Улус – хан Великой Степи. Тулуй, как и всегда, тенью следовал за наследником. Гаюки их не окликнули, но Эрга и не оборачиваясь чувствовал, как они сверлили взглядами спину до тех пор, пока он не скрылся из виду.

***

Хан Улус – высокий мужчина с могучим телосложением, в чёрной косе, несмотря на преклонный возраст, ни единого седого волоса – неподвижно, будто окаменев, стоял в ожидании наследника внизу у лестницы. Эрга с опаской смотрел ему в спину, обтянутую чёрным атласом, приготовившись выслушивать набившие оскомину упреки о непослушании, но тот даже не оглянулся, а, услышав шаги, двинулся дальше по подземелью. Эрга попытался протиснуться вперёд него, но Тулуй рукой преградил путь. Стоило им спуститься в подземелье, его словно подменили. Он весь ощетинился и подобрался, сжавшись в одну стальную мышцу, даже глаза у него стали, как у драконоволка – раскосыми и злыми.

Стражники, охранявшие вход в сокровищницу, с приветствием «Здравствуй вечно, хан Великой Степи!» бухнулись на колени.

В подземелье царил полумрак. Запах горелого масла перемешался с удушливым запахом крови, от которого Эргу сразу замутило. Его замутило ещё больше, когда он увидел из-за спины хана Улуса мёртвого человека, лежавшего возле распахнутой настежь двери в сокровищницу. Это был мастер с монетного двора. Рядом с ним валялись опрокинутые светильники. Шея мертвеца напоминала растянувшийся в кровавой ухмылке рот – кто-то полоснул по ней ножом. Вокруг головы растеклась огромная тёмная лужа, в которой плавали слипшиеся пряди волос. На лице застыло изумлённое выражение – бывший мастер явно не собирался умирать.

– Встаньте, – приказал хан Улус стражникам. Голос его внезапно охрип. – Расскажите, что знаете.

– Мы делали в подвалах вечерний обход, – заговорил один из стражников, пустую глазницу которого пересекал безобразный шрам. – Видим издалека – у входа в сокровищницу светильники не горят. Подкрались ближе. Вроде как двое о чём-то перешёптывались. На вопрос «кто такие» – промолчали. Ну, мы выпустили пару стрел в темноту, а когда подбежали… – стражник выразительно посмотрел на распластанное тело.

– А где его убийца? – нетерпеливо спросил хан Улус.

– Побежал к старым рудникам, – стражник ткнул пикой в сторону тёмного коридора, в конце которого виднелась высокая арка, освещённая двумя светильниками. – Алмазов-то там, почитай, уж лет триста как не находили, светильники со стен давным-давно поснимали. Темень – хоть глаз выколи, – стражник довольно хмыкнул. – Схорониться думал, но сразу за аркой свалился в яму и, наверное, сломал шею.

– Обыщите! – кивнув на мертвеца у своих ног, приказал хан Улус.

Стражник минуту возился с убитым, затем передал хану Улусу трёхконечную железную звезду.

– Больше ничего нет?

– Только это, мой хан. – Хан Улус с явным облегчением вздохнул. – Точь-в-точь ваша, только железная, – кивнув на алмазную звезду, сверкавшую на груди хана, заметил стражник. – Видать, этот, с монетного двора, – стражник пнул мертвеца, – и сделал копию ключа от сокровищницы.

По лицу хана Великой Степи поползли красные пятна, как обычно бывало в минуты гнева. Он отшвырнул железную звезду и, выхватив масляный фонарь из рук второго стражника – раба со свежей татуировкой на лбу в виде трёхконечной звезды, – сделал то, чего при Эрге ещё никогда не делал: он не просто вошёл, он ВБЕЖАЛ в сокровищницу.